Собака из терракоты

– А там, куда и должно было прийти. Туда, где персона собственной персоной обитает. Я сказал почтальону, чтоб он отнес его в евойный, в ваш, то ись, собственный дом, синьор дохтур, в Маринеллу.

Перед ресторанчиком «Сан Калоджеро» стоял, чтобы немного освежиться, хозяин-повар.

– Комиссар, что это вы, объезжаете нас стороной?

– Еду обедать домой.

– Ну, как знаете. Только у меня сегодня такие креветки, что их зажарить – и будто не ешь, а во сне их видишь.

Монтальбано зашел, привлеченный скорей сравнением, чем голодом. Потом, закончив обедать, отставил тарелки, скрестил на столе руки, положил на них голову и задремал. Он ел почти всегда в маленьком зале на три стола, поэтому официанту Серафино не составляло труда заворачивать посетителей в салон и не беспокоить комиссара. К четырем, когда ресторан уже закрылся, видя, что Монтальбано не подает признаков жизни, хозяин приготовил ему чашку крепкого кофе и разбудил его потихоньку.

Глава шестая

О письме персонально персональном, о котором ему возвестил Катарелла, он совершенно забыл и вспомнил только, когда наступил на него, входя в дом, – почтальон подсунул его под дверь. По адресу походило на анонимку: «Монтальбано – Комиссариат – Город». И в левом верхнем углу предупреждение: персонально. Что, к несчастью, и привело в движение поврежденные извилины Катареллы.

Анонимным оно, однако, не было, наоборот. Подпись, которую Монтальбано тут же стал искать, взорвалась у него в голове, как шутиха.

Уважаемый комиссар, я подумал, что почти наверное не улучу возможности прийти к Вам завтра утром, как мы условились. Если вдруг – что кажется весьма вероятным – на заседании руководства провинциальной фракции Монтелузы, куда я отправлюсь, как только допишу настоящее письмо, мои идеи не получат поддержки, то я считаю, что моим долгом будет отправиться в Палермо, чтобы воззвать к сердцу и уму тех товарищей, которые занимают решающие посты в нашей партии. Я готов даже лететь самолетом в Рим и просить, чтобы меня принял сам первый секретарь. Таковые мои намерения, если им суждено будет осуществиться, отложили бы на неопределенное время нашу встречу и потому прошу извинить меня, если я в письменном виде изложу то, что намеревался рассказать Вам устно при личном свидании.

Как Вы, наверное, вспомните, на другой день после странного ограбления универсама я по собственной инициативе явился в комиссариат, чтобы рассказать о том, чему случайно оказался свидетелем, а именно: несколько мужчин спокойно работали, хотя и в неурочный час, со включенным светом и под присмотром человека в форме, которую я принял за форму ночного сторожа. Никто, проходя мимо, не смог бы заметить что-либо необычное в этой сцене, а если бы я сам заметил что-либо подозрительное, то лично позаботился бы довести это до сведения правоохранительных органов.

Ночью, последовавшей за дачей показаний, я не мог сомкнуть глаз по причине нервозности, возникшей в результате дискуссий с отдельными товарищами, и таким образом мне случилось вернуться задним числом к сцене ограбления. И я вспомнил, только тогда, один факт, который, может, имеет очень важное значение. На обратном пути из Монтелузы, в состоянии возбуждения, в котором я находился, я ошибся и вместо дороги в Вигату, в последнее время ставшей страшно бестолковой из-за большого количества бессмысленных знаков одностороннего движения, выехал на другую. Поэтому вместо улицы Гранет я поехал по бывшей улице Линкольна, и таким образом оказался на полосе встречного движения. Заметив метров через пятьдесят ошибку, я решил тогда вернуться задним ходом, что и сделал, попав таким образом в начало переулка Трупия, который я тоже должен был преодолеть задом наперед, чтоб потом перестроиться в правильном направлении. Однако въехать в переулок мне не представилось возможности, потому что упомянутый переулок был просто-таки буквально перекрыт большим автомобилем типа «Улисс», который в эти дни широко рекламируется, но не поступил пока в продажу, если не считать отдельных экземпляров, с номером Монтелуза 328280. И потому мне ничего не оставалось, как продолжить нарушать правила дорожного движения. Через несколько метров я попал на площадь Кьеза Веккья, где располагается универсам.

Избавляю Вас от дальнейших разысканий: автомобиль, причем единственный в нашем городе, принадлежит синьору Кармело Инграссии. Теперь, принимая во внимание, что Инграссия проживает в Монте Дукале, что делала его машина в двух шагах от универсама, также являющегося собственностью Инграссии, который меж тем якобы опустошали? Ответ за Вами.