Деревня восьми могил

– Побег дяди Куно связан с этим?

– Наверняка.

– Значит, на него падает подозрение в убийстве?

– Тут не все так просто. Считается, что побег – своего рода признание. И, как правило, так и бывает. Но в нашем случае такой вывод был бы преждевременным, поскольку есть некоторые неувязки.

– О каких противоречиях вы говорите?

– Ну вот, для примера, убийство «монахини с крепким чаем».

Я испуганно взглянул на Киндаити, но на лице его не было и следа какой-нибудь задней мысли.

– Вы, видимо, тоже слышали о вчерашнем преступлении? Само по себе оно очень любопытно, но поговорим пока о другом. «Монахиня с крепким чаем» была убита около полуночи. Это мы установили с абсолютной достоверностью. Но мы располагаем доказательствами, что доктор Куно уехал вчера вечером в город поездом в двадцать два пятьдесят.

Стало быть, у дяди Куно есть стопроцентное алиби, подумал я.

– Далее если бы он планировал пересесть на встречный поезд и вернуться сюда, он бы не смог этого сделать: таких поездов не было. А на возвращение пешком потребовалось бы слишком много времени, до полуночи никак не успеть. Так что к происшествию с убиенной монахиней доктор Куно отношения не имеет, как, надо полагать, и ко всей серии убийств.

– А чем же объясняется его исчезновение? Коскэ Киндаити улыбнулся:

– Он понял, что, составив этот дурацкий список, лишил себя нормальной жизни в деревне. Так что бегство вполне оправданно.

– Но можно предположить, что вчерашнее убийство с прежними никак не связано. Ведь, если судить по пресловутому списку, в планы убийцы входила смерть только одного из каждой пары. Из пары монашенок Байко уже убита, и, следуя логике убийцы, не было надобности убивать еще и «монахиню с крепким чаем»? – произнес я целую тираду.

Это было то самое сомнение, которое с утра не давало мне покоя.

Услышав это, Коскэ Киндаити неожиданно вскинул голову:

– Ага, вы, значит, тоже обратили на это внимание! Не было надобности! Конечно, не было. Но это все-таки, думаю, следует рассматривать как продолжение пресловутой цепочки. В первоначальные планы убийцы последний случай не входил. Причина, по которой ее нельзя было оставить в живых, возникла внезапно. Что за причина? Допустим, преступник совершил какую-то оплошность. Вот в случае с Байко и была такая оплошность. Вы не понимаете, Тацуя-сан? А могли бы и понять. А может быть, это и естественно, что пока это вам непонятно.

Киндаити, прищурившись, посмотрел на меня, еле слышно вздохнул, после чего спокойно удалился.

Зачем он вообще приходил сюда?

Люди из небытия

В этот вечер я снова через потайной ход в кладовой проник в тоннель.

Учитывая, что вчера Харуё заметила мое исчезновение, сегодняшнее предприятие было рискованным. Я прекрасно понимал это, но не мог справиться с внутренним импульсом, побуждавшим меня идти на этот риск. Кроме того, я обещал Норико встретиться с ней и хотел удостовериться, что она никому не рассказала о приключениях вчерашней ночи.

У сундука в кладовой я долго медлил в нерешительности и в результате оказался в тоннеле позднее, чем вчера ночью.

Со свечой в руках я спустился по выдолбленным в скале ступенькам, вошел в тоннель и двинулся вперед.

На сей раз никакого страха я не испытывал, ведь вчера я уже прошел тоннель туда и обратно. Благополучно миновав все препятствия, добрался до развилки и, вздрогнув, остановился.

Справа со звуком, похожим на хлопок, время от времени что-то вспыхивало. Я сразу же погасил свечу и замер.

За развилкой, если пройти немного вперед, был крутой поворот; неяркие вспышки возникали за ним. Свет будто ласкал стены тоннеля и тут же гас. После двух-трех вспышек я сообразил, что кто-то за поворотом пытался зажечь спички. Меня словно холодной водой окатило, сердце на миг замерло, а еще через мгновение бешено забилось, я облился потом.

Сомнений нет, в пещере кто-то находится! Вспомнились некоторые детали позавчерашней ночи. Человек, прокравшийся в мою комнату, человек, напугавший в тоннеле Коумэ-сама и Котакэ-сама… Уж не этот ли самый человек находится сейчас здесь?

Снова появился бледный огонек. Но на сей раз он сразу не погас, наоборот, через мгновение разгорелся сильнее. А, понятно, это свеча. При ее свете кто-то осматривал стены тоннеля; вскоре мерцание прекратилось, свет стал ровным и довольно ярким. У ночного незнакомца, по-видимому, имелся бумажный фонарь, которым он заменил свечу.