Театр теней

Тут Морроу украдкой взглянул на настольный барометр — он делал это почти каждый раз во время подобных консультаций. Этот барометр принадлежал когда-то его отцу. После смерти отца Кит, его братья и сестра — один брат был бухгалтером, другой банкиром, а сестра учительницей — приехали в дом отца в Фили, как ласково называют Филадельфию ее жители, открыли большую бутылку вина, выпили, а потом стали ходить из комнаты в комнату, по очереди выбирая себе что-нибудь из вещей и рассказывая историю, с ними связанную, потому что не хотели, чтобы жизнь их старика растащили по кускам на распродаже имущества. Потрепанный сборник стихов, самодельная настольная игра, джаз на старых виниловых пластинках, вот этот барометр. Отец Кита каждый вечер устанавливал барометр на «О», чтобы утром знать, растет давление или падает. «Похоже, будет дождь, — говорил он, взглянув на прибор. — Я это чувствую». Он всегда был до ужаса скрупулезным во всем, за что брался, — все дети сходились на этом. Конечно, отец каждый вечер смотрел по телевизору новости и знал об изменениях погоды, так что Кит не был безоговорочно уверен в том, что этот чудной прибор на папином столе действительно что-то там измеряет. И все же ему частенько казалось, что его психологические консультации сродни отцовским попыткам предсказывать погоду: к нему на прием приходили дети, и Кит рассказывал их родителям, что он чувствует (или не чувствует), будет ли дождь.

— Что же нам с ним делать? — спросила Марта.

— Полагаю, надо познакомить его с мыслями тех, кто задумывался над тем же, над чем и он. Разумеется, книжку по философии для первоклассника найти не так-то просто, но все же есть такие упрощенные обзорные издания, которые будут ему по силам, — он ведь необычайно умный мальчик. Еще пусть почитает басни. Истории с моралью в конце. Эзопа. Попробуйте поискать адаптированные труды известных мыслителей. Он наверняка поймет не все, быть может, даже почти ничего не поймет, но важно другое: он уяснит, что не один он задается подобными вопросами, что, когда подрастет, ему будет где искать ответы. Повзрослеет и сумеет составить собственное мнение. Для человека, который много думает, самое страшное — это отчаяться. Вам нужно помочь Джастину осознать, что он не одинок.

— А вы не посоветуете каких-нибудь конкретных авторов или произведения?

— Думаю, для начала это не так уж существенно. Главное, чтобы было написано доступно для ребенка. Вы, конечно, должны читать это вместе. Можете превратить это в игру. В магазинах учебной литературы наверняка найдутся биографии великих философов в переложении для детей, Платона или Сократа, к примеру. Античных мыслителей.

— Сократа, значит. Господи, доктор Морроу, ему же всего семь лет! — воскликнул Терри Финн. — А что, если ему будет неинтересно?

— Ему будет интересно. Поверьте мне. Только не забывайте по ходу чтения делать комментарии от себя. Как только Джастин увлечется, он начнет воспринимать все написанное буквально. В противовес суждениям, которые он будет находить в книгах, вы должны будете говорить о собственном понимании истинного и ложного, добра и зла. Джастину вовсе ни к чему осваивать азы морального релятивизма. Ему нужно понять, что есть добро и что есть зло. Я не уверен, что он это сейчас понимает.

— Что вы имеете в виду, доктор Морроу? — спросила Марта.

— Джастин воспринимает все очень абстрактно. К примеру, когда он разжигает огонь, то понимает, что в пламени есть разрушительная сила, но он понимает также, что пламя замещает собой то, что в нем сгорает. Он не видит в этом ничего дурного. Он создал нечто. Его интересует именно созидание, а не разрушение. Позвольте ему развивать творческое начало, но при этом четко укажите, где проходят границы дозволенного. Он должен осознать, что у поступков могут быть последствия.

Терри подался вперед.

— Так мы же и пытаемся, объясняем…

— Мистер Финн, я не стремлюсь прочесть вам лекцию о том, как следует воспитывать детей. Джастин — очень необычный ребенок. Как только вы поймете, как работает его сознание, вам станет ясно, что его потребности и мотивы могут идти вразрез с общепринятыми, и сможете на них адекватно реагировать.

— Доктор, а это может быть как-то связано — ну, вы знаете — с обстоятельствами его зачатия? — спросила Марта. До этого Финны никогда не касались этой темы в общении с доктором Морроу, но знали, что в соответствии с действующими законами информация должна была содержаться в медицинских документах.