Оружие массового восхищения

Оксана вспорхнула со стула, пропела Андрею «бай-бай», помахала ручкой и устремилась к окну, увитому пестрой лианой. Скинула небрежным движением с плеча бретельку гламурно-розовой майки, села за свой столик, пригладила короткую юбку и принялась монотонно окунать чайную ложку в креманку с растаявшим мороженым. Вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз. От этих движений у Даны случилось три взрыва ревности и три приступа ненависти, которые закончились головной болью и бессонницей.

Утром кошмар продолжился. За завтраком Оксана вновь оказалась поблизости и в открытую строила глазки Андрею. Он, конечно, не поддавался – был вежлив, не более, но все равно же противно. Противно! Противно!

Дана поднялась с кресла, зашла в комнату и посмотрела на дверь ванной – вода журчит, ее милый мальчик принимает душ. Андрей, Андрюша.

– Раскатала губы, – фыркнула Дана, обращаясь к Оксане, находящейся в данную минуту скорее всего у себя в номере. – Пустышка.

Она скинула полупрозрачный пеньюар, улыбнулась и легла на широкую кровать, застеленную мягким темно-зеленым покрывалом. Раскинула руки в стороны, вдохнула чистый, вкусный воздух и показала язык стене. Подумаешь, молодость, она-то сама вон какая! Роскошная, неотразимая. И Андрей не кобель длиннохвостый и за каждой смазливой малолеткой не побежит. Другие женщины ему не интересны. Да! Не интересны! Нечего трепать себе нервы глупостями.

– Ух ты! – раздался одобрительный возглас Андрея, и Дана счастливо закрыла глаза.

– Иди же ко мне, за последние десять минут я ужасно соскучилась.

Через полтора часа они лежали на пляже. Солнце нещадно палило, но именно такого жара и хотелось. Около кромки воды радостно повизгивали дети, из колонок кафешки летела ритмичная музыка, служащий гостиницы разносил холодные напитки, пахло шашлыком и пряностями.

– До чего же хорошо, – протянула Дана, переворачиваясь на живот. – Просто замечательно, что мы устроили себе такие каникулы.

– Угу, – согласно ответил Андрей.

– Ну-ка скажи мне, кто самая красивая девушка на пляже?

– Ты.

– А на свете?

– Ты.

– Я тебя обожаю. – Дана хихикнула и, подперев щеку кулаком, посмотрела в сторону кафешки. Минут через пятнадцать можно пойти перекусить – так божественно пахнет шашлыком, что в животе булькает и гудит. К тому же надо беречь кожу, хорошего понемножку, пора посидеть в тени.

Представив шампурку с нанизанными на нее кусочками свинины, овощной салатик и стакан охлажденного пива, Дана перевела взгляд на дорожку, ведущую к гостинице…

К ним практически в чем мать родила шла Оксана. Короткие волосы зачесаны назад, пухлые губы блестят, ровный загар отливает перламутром, купальник – две ниточки, на пупке пирсинг – сверкающая красная капля.

Все мужская часть пляжа замерла, раскрыв рты.

* * *

Выдавив на палец дорожку зубной пасты, почистив таким образом зубы, прополоскав рот водой, Алиса вытерла лицо полотенцем и вышла из ванной комнаты. Эту ночь она провела в чужом доме – в доме депутата Северова, спала хорошо и глаза открыла только в десять часов утра. Первым делом проверила фотоаппарат, который спрятала под кровать, и, убедившись, что сделанные кадры в целости и сохранности, быстро оделась и пошла умываться. Вчера ей предложили погостить (а что несчастному Максиму Юрьевичу оставалось делать?), вот она и гостит изо всех сил.

Собственно, предложение остаться поступило от Константина, Северов лишь учащенно закивал – доверяет, доверяет депутат своему помощнику. Сначала такая реакция на ее решительное «я остаюсь» показалась странной, даже не попытались выставить за дверь, но потом, поразмышляв, Алиса поняла позицию «его высочества и свиты» – им спокойнее, если она побудет рядом (пока побудет), посидит тихонько и не станет трепать языком на каждом углу. Боятся (пустячок, а приятно), выгадывают время… Ну-ну, ну-ну…

За ужином Алиса получила первую порцию различных вопросов. Отвечать пришлось с ходу, не раздумывая, ловко бросая слова направо и налево. Вот вам перекрестный допрос – получите!

– А где сейчас Дана Григорьевна?

– Я же говорила – в Сочи с любимым человеком.

– Это она тебе рассказала, что… ну…

– Она.

– Когда?

– На днях.

– А где сейчас твой…

– Отец? У него другая семья.

– А он знает…

– Нет.

– Твоя мама могла и ошибиться, ты отдаешь себе в этом отчет?