Поцелуй Иуды

Конрад выглядел великолепно. На мне же было белое платье, расшитое жемчугом. Никогда в жизни я не одевала ничего подобного. Фрея утверждала, что мне оно очень идет, и что я в нем — настоящая Великая герцогиня. На свадьбе присутствовал сам Великий герцог, что придавало церемонии официальное признание. К моему удивлению все прошло очень хорошо.

После венчания мы проехали по улицам в карете с герцогским гербом, а потом я стояла на балконе Великого замка между Конрадом и Великим герцогом, отвечая на приветствия толпы.

Конрад был в восторге: я была на высоте. Этой же ночью я сказала ему про ребенка.

Мой ребенок должен был появиться на свет через шесть месяцев, поэтому я поселилась в Мраморном зале, в лесной тиши. Я совершала прогулки в маленьком экипаже, специально сделанном для меня. Он был маленький и очень простой, поэтому я могла в нем ездить без охраны.

Я взяла к себе мальчика Цига. Мне хотелось отблагодарить его за доброту ко мне в те страшные часы. Он был мне очень признателен за это, и я знала, что обрела в нем преданного слугу на всю жизнь.

Я часто навещала Дэйзи, которая была очень рада такому повороту событий. Когда я приезжала к ней, она минут пять обращалась со мной с церемонным благоговением, но потом очень быстро я опять становилась для нее мисс Пип.

И вдруг… Это произошло неожиданно, когда у меня уже не было никакой надежды на то, что это когда-нибудь произойдет.

Однажды я пришла к Дэйзи и застала у нее Гизелу. Дэйзи была в своем обычном подобострастном настроении и провела меня, в маленькую комнатку, где близнецы Гизелы — Карл и Гретхен — играли с маленьким Ганси.

— Ну, вот, устраивайтесь поудобнее. — Дэйзи, раскрасневшись, хлопотала вокруг меня. Гизела не отставала от нее.

— Ради Бога, Дэйзи, — попросила я, — перестань. Я ведь такая же, как и была.

Дэйзи подмигнула Гизеле.

— Только посмотрите на нее, эту будущую Великую герцогиню. Как вы себя сегодня чувствуете, миледи? Как малыш?

— Очень сегодня активен, Дэйзи.

— Это хороший знак.

— Хороший, но несколько неудобный. А как Ганси?

— Ганси — очень хороший мальчик… иногда.

— А близнецы?

Они встали и серьезно уставились на меня, не без подозрительности, потому что почувствовали чрезмерное внимание ко мне взрослых.

— Ты меня помнишь? — обратилась я к Карлу. Он кивнул.

— Тогда покажи мне свои новые игрушки.

Гретхен подняла с пола лохматого барашка и протянула мне.

— Какой милый, — похвалила я. — Как его зовут?

— Франц, — сказала Гретхен.

— Какой красивый барашек. — Дети закивали.

— Они очень хорошо играют вместе — Ганси и близнецы. — Сказала Дэйзи. — Поэтому мы с Гизелой так часто ходим друг к другу. Так веселее.

Я согласилась.

— Подождите, скоро и ваш родится, — заметила Дэйзи.

— Тогда будем звонить во все колокола, — добавила Гизела.

— У меня есть колокольчик, — объявила Гретхен.

— А у меня есть лисенок… маленький, — добавил Карл.

— Как его зовут?

— Фукс, — сказала Гретхен. Карл прижался ко мне.

— А я зову его — Детеныш, — доверительно проговорил он. Мне показалось, что все в мире остановилось. Он произнес это слово по-английски. Я тут же вспомнила письмо Франсин, которое знала слово в слово.

— Как ты его называешь? — переспросила я хриплым от волнения голосом.

— Детеныш! — крикнул он. — Детеныш. Детеныш.

— А почему? — спросила я.

— Потому что так меня называла моя мама, — сказал он. — Очень давно… когда у меня была другая мама…

В комнате было тихо. Гизела побледнела. Карл поднял своего лисенка и повторил:

— Детеныш… Хороший Детеныш.

Я услышала свой собственный голос.

— Значит, вот он ребенок. Карл и есть ребенок. — Она не отрицала этого. Она только стояла и смотрела на меня огромными от испуга глазами.

Гизела поняла, что придется рассказать всю правду. Она поклялась, что никогда никому не рассказывала, потому что Франсин взяла с нее слово, что она ничего не расскажет, пока это не будет безопасно.

Франсин была довольно одинока в охотничьем замке, ожидая приездов Рудольфа. Она подружилась с Гизелой и Катей, и через Катю узнала об окружающих ее интригах. Она понимала, что жизни Рудольфа грозит опасность, и ее тревоги усилились, когда она поняла, что ждет ребенка. Живя в затворничестве, ей удалось сохранить беременность в секрете. У нее были верные друзья в лице обеих женщин, священника и акушерки, которые жили недалеко от охотничьего замка. Они с Рудольфом решили скрыть, что она скоро даст жизнь наследнику герцогства, пока не минуют все опасности. Друзья им помогли.