Дорога на Компьен

***

Маркиза прогуливалась с королем в саду и как бы между прочим обронила:

— Боюсь, мадемуазель де Роман становится источником нежелательных сплетен в столице.

Король еле заметно нахмурился, но маркиза была теперь больше уверена в себе, чем до случая с Дамьеном, и чувствовала, что сейчас она должна довести свою мысль до конца, даже рискуя вызвать неудовольствие короля.

— Ребенок в самом деле красив, — продолжала она. — Можно понять, почему она так гордится им. Но мне кажется, эта женщина потеряла чувство меры, а это может быть опасно для нее самой... и для других. — За последнее время она написала мне несколько писем, — не сразу отозвался Луи.

— Вот как! Она, пожалуй, немного самонадеянна.

— Ее ни с того, ни с сего обуяла мысль, что я намерен признать ребенка.

— Похоже, она пытается принудить Ваше Величество принять такое решение. Не очень-то умно с ее стороны.

— Она гордится своим сыном, — сказал король, как будто оправдывая мадемуазель де Роман.

— Гордость может стать опасной. Может быть, это и плохо, что мадемуазель де Роман никогда не была в Версале. Здесь бы она научилась вести себя прилично. Ее поведение в настоящее время... несколько вульгарно, вы не находите?

— Ничего подобного не было до рождения ребенка, — сказал король. — Я думаю, во всем виноваты ее материнские чувства.

Маркиза не на шутку встревожилась. Король по-настоящему оправдывал эту женщину. Значит, она была для него больше, чем «петит метресс ».Он не думал расставаться с ней. Маркиза достаточно хорошо знала короля. Если мадемуазель де Роман станет просить его о чем-нибудь, когда у него будет подходящее настроение, он выполнит все, чего она ни пожелает.

Поразительно красивая женщина, не лишенная ума и знаний, мать ребенка, красота которого феноменальна... маркизе нетрудно было понять, что мадемуазель де Роман может занять ее место. Для этого у нее есть все необходимые достоинства.

— Меня всегда страшно огорчало, — сказала маркиза, — слышать, как простой люд склоняет ваше имя. Боюсь, что мадемуазель де Роман, ослепленная своей любовью к ребенку, дает, к сожалению, повод для этого.

Луи кивнул.

— Ваше Величество позволит мне объяснить этой женщине... дать ей понять, что она ставит вас в неловкое положение своими слишком настойчивыми просьбами и создает нежелательное мнение о ней самой и — что непростительно — о короле? Поверьте, Ваше Величество, я постараюсь сделать это как можно более осторожно. Думаю, лучше всего было бы, чтобы молодая женщина и ее ребенок на некоторое время покинули Париж. Они смогут вернуться, когда будут позабыты все эти сплетни.

Король в это время отвернулся от маркизы, залюбовавшись бассейном Нептуна.

Он очень любил свою прекрасную Мадлен. Он испытывал нежные чувства к ребенку. Но Мадлен очень изменилась после рождения сына и создала действительно несколько затруднительную ситуацию вокруг себя. Луи прикоснулся своей рукой к руке маркизы.

— Дорогая, я знаю, — сказал он, — что могу, ничего не опасаясь, передать это деликатное дело в ваши руки.

— Благодарю вас. Я предлагаю временно поселить мадемуазель де Роман в женском монастыре... не очень далеко от Парижа, так, чтобы вы, Ваше Величество, могли навещать ее, когда пожелаете.

— Мне кажется, это очень удачная мысль.

— В таком случае я займусь этим, и вам больше не о чем беспокоиться. У вас есть более важные и неотложные дела.

Мсье де Шуазель просил сегодня аудиенции у Вашего Величества. Он должен прибыть с минуты на минуту.

— Вот как? Значит, нам надо вернуться в Шато, — сказал король.

***

Мадемуазель де Роман накормила ребенка, и он уснул в своей колыбели, когда служанки пришли сообщить ей, что внизу дожидается посыльный из Версаля.

— Наконец-то! — воскликнула мадемуазель де Роман. — Это то, чего я ждала. Меня вызывают в Версаль. Ну что, не говорила я вам?

Она повернулась к спящему ребенку и поцеловала его.

— Я скоро вернусь, мое бесценное Высочество, — прошептала она. — Скоро и вы поедете в Версаль.

Мадемуазель де Роман сошла вниз по лестнице. Ее ожидал посыльный от короля. Он был не один, с ним пришло несколько королевских гвардейцев.

Мадемуазель де Роман удивилась этому, но, будучи ко всему готова, тепло приветствовала посыльного.

— Вам письмо от короля, — сказал ей посыльный.