Бал-маскарад

Глава десятая

Бабушка и внучка

Станция Наганохара была известна находящимся поблизости горячим источником Кусадзу-онсэн, здесь кругом из-под земли били небольшие серные фонтанчики, которые окрашивали и землю, и воду протекающих здесь ручейков в красно-коричневый цвет. Сверху, со станции, открывался вид на широкую долину, где протекала река того же красно-коричневого цвета. Назвать ее «чистый поток, омывающий скалы», как когда-то сказал поэт, было решительно невозможно.

Во многих местах долины виднелись искусственно созданные неглубокие пруды, которые использовались для добывания серы. Прошедший тайфун переполнил их водой, и она хлынула на близлежащие рисовые поля, которые стали выглядеть кровавым морем.

– Как на все это неприятно смотреть, – поежилась Ясуко, наблюдая долину из окна автомашины.

– О чем это вы? – переспросил Тэцуо Сакураи.

– Я имею в виду цвет воды.

– Вы бывали в этом районе?

– Я здесь впервые. Хотя я каждый год и приезжаю в Каруидзаву, но здесь ни разу не была. Недавно и Тодороку-сан надо мной посмеивался.

– А почему? Есть ведь машина. Разве плохо немного попутешествовать?

– Возраст уже не тот.

В обществе молодого, здорового и беззаботного Тэцуо Сакураи Ясуко вновь стала суровой, как будто отпустившая ее боль вернулась. Инспектор Тодороку почувствовал это, хотя и не мог видеть происходящего у него за спиной. Внешне он, казалось, был полностью поглощен беседой с сидевшим рядом водителем, однако все его внимание было сосредоточено на разговоре Ясуко с Тэцуо.

Неясно, заметил ли Тэцуо Сакураи, что настроение Ясуко резко изменилось, но он не был настолько бесчувственным человеком, чтобы упомянуть имя Тиёко Отори. Темы для разговора были исчерпаны, и в машине повисло неловкое молчание.

Через некоторое время Ясуко сказала:

– Ваша молодость, Сакураи-сама, помогла вам проявить ловкость.

– Что вы имеете в виду?

– Эту машину. Осталась только одна, и вам удалось ее захватить.

– Все было совсем не так! – Сакураи улыбнулся. – Это ведь такси из Каруидзавы. Когда я разговаривал с Хироко сегодня утром по телефону, я попросил ее прислать за мной такси, ведь Наганохара – маленькая станция, и такси здесь много не бывает.

– Предусмотрительно! Ведь я тоже могла бы так сделать.

– Не расстраивайтесь. И одной машины достаточно.

– Тем не менее… А что, ваша жена вчера была одна дома?

– Да, так получилось.

– В последнее время я стала замечать, что вы не всегда приезжаете по субботам. Ведь вчера была суббота, а вы не приехали. Наверное, были очень заняты?

Сакураи усмехнулся: сегодня утром Хироко тоже ворчала по этому поводу.

Для женщин Каруидзава летом, может быть, и рай, однако мужья, которые работают в Токио, вынуждены многим жертвовать. Хотя они и получают от фирмы недельный отпуск, но для этого должны усердно работать. Ублажая по выходным своих жен, они лишены возможности насладиться положением соломенного вдовца.

Поэтому некоторые неверные мужья, ссылаясь на занятость, вовсю пользуются свободой. Согласно имеющейся у Тодороку информации, Тэцуо Сакураи принадлежал к их числу.

Тэцуо и Хироко были женаты уже пять лет. Вскоре после свадьбы Хироко забеременела, но на шестом месяце она попала в автомобильную аварию, и у нее произошел выкидыш. Несчастья семьи на этом не закончились: врачи пришли к заключению, что она больше забеременеть не сможет. В жизни супругов внешне никаких изменений не произошло, хотя сознание того, что они не могут иметь детей, сделало их сексуальные отношения бессмысленными. Тэцуо особенно тяжело переживал случившееся: он любил детей и страстно желал иметь ребенка. Довольно скоро он начал изменять своей жене. Дело было не в том, что он хотел иметь ребенка от другой женщины (это принесло бы ему слишком много хлопот), но, обнимая бесплодное тело своей жены, он жаждал других ощущений. Хироко, которая переживала, что автомобильная авария произошла из-за ее неосторожности, была вынуждена молча переносить измены мужа.

Конечно, инспектор Тодороку не мог знать таких интимных подробностей жизни Тэцуо Сакураи, однако он располагал информацией, что среди профессионалок «веселых кварталов» Гиндзы и Акасаки он имел репутацию отъявленного повесы.

– Ей вчера весь вечер пришлось провести одной.

– Но она уже не ребенок. И потом, ведь есть же прислуга.

– А ее служанка, Эйко-тян, вчера была на танцах О-Бон. Поэтому…