Бал-маскарад

– Киндаити-сэнсей, как вам удобнее? Можно каждого по очереди приглашать в соседнюю комнату и там задавать вопросы.

– Этого, пожалуй, не стоит делать. Коль скоро все здесь удобно расположились, то и мы, присоединившись к компании, будем вести непринужденную беседу. Хибия-сан, как вы на это смотрите?

– Я полностью доверяю вам. Вот только я бы хотел кое-что спросить наедине у Отори-сан.

– Вы можете спрашивать меня и здесь о чем угодно. Если это связано с тайной следствия – тогда другое дело.

– Итак, с чего начнем? – Удобно устроившись в кресле, Киндаити посмотрел на высокий потолок, который был отделан деревом в типичной для эпохи Мэйдзи манере; по краям потолок был украшен барельефом, а из барельефа в виде цветка посередине свешивалась люстра из граненого стекла.

– Простите, Хибия-сан. Прежде чем задавать вопросы Мися, может, вы расскажете, что произошло в Асамаин. Думаю, достаточно будет того, что все равно появится в завтрашних газетах.

– Слушаюсь.

Поняв, что наступает его очередь, молодой помощник инспектора несколько напрягся, как бы приводя мысли в порядок, и затем начал рассказывать, обращаясь к Тадахиро и Тиёко:

– Вы знаете, на первой стадии расследования мы предположили, что студия Маки и явилась местом преступления.

Тадахиро и Тиёко, видимо, были поражены этим заявлением и хотели что-то спросить, но помощник инспектора продолжал дальше:

– Однако Киндаити-сэнсей выдвинул версию, что действительное место преступления, возможно, находится в другом месте. Потерпевший имел автомобиль «хилман», на котором вчера вечером после шести часов куда-то уехал. Возникло серьезное подозрение, что там, куда он ездил, его отравили цианистым калием, и его тело на той же машине было привезено назад в Ягасаки.

Никто не проронил ни слова. Зал с высоким потолком был построен в расчете на летнюю жару, но здесь, в высокогорье, температура после восьми часов резко падала, и холодный воздух стал наполнять комнату. Помощник инспектора, внимательно наблюдая сквозь толстые стекла очков за выражением лиц Тадахиро и Тиёко, продолжал свой рассказ:

– Но нам было неизвестно, где находится действительное место преступления. Асука-сан и Отори-сан знают, что мы были поставлены перед необходимостью как можно скорее встретиться с Цумура.

Тадахиро и Тиёко молча закивали.

– Поэтому мы отправились в «Хосино-онсэн». Однако там Цумура не оказалось, хотя он, по утверждению организаторов, в это время должен был быть там. Об этом нам сказали директор Кацуми Синохара и Сигэки Татибана. Он, кажется, ваш друг? – обратился Хибия к Кадзухико.

– Татибана что-нибудь обо мне рассказывал?

– Нет. Киндаити-сэнсей узнал об этом в разговоре с Асука-сан по телефону. Поговорив с Синохара и Татибана, мы встревожились и решили срочно ехать к дому Цумура. Татибана проводил нас в Асамаин, но и там Цумура не было. Но у нас возникло серьезное подозрение, что именно это бунгало и было настоящим местом совершения преступления. Киндаити-сэнсей, этого достаточно?

– Вполне. Если у кого-нибудь есть вопросы – прошу. Хибия-сан ответит, но, возможно, не на все.

– Можно я, с вашего позволения, – после некоторой заминки сказал Тадахиро. – Итак, получается, что вчера вечером Маки посетил Цумура в Асамаин. Там Цумура отравил его цианистым калием, а тело отвез на его же машине в Ягасаки, где попытался создать обстановку, которая бы наводила на мысль, что там и было совершено преступление. Я вас правильно понял?

– Сейчас мы почти уверены, что так и было. И по времени все совпадает: было установлено, что Маки умер между девятью и половиной десятого вечера. Татибана высадил Цумура у въезда на Старую дорогу около восьми часов, и не успел он доехать до перекрестка Роппон, как было отключено электричество, точнее, в восемь часов три минуты. Нами установлено, что вскоре после этого в магазине на Старой дороге мужчина, по внешним признакам похожий на Цумура, купил карманный фонарик. Цумура примерно до половины девятого должен был вернуться в бунгало в Асамаин, и у нас есть доказательства, что он вчера вечером возвращался к себе домой.

Хибия закончил, и в зале стало тихо как в гробу. Все смотрели прямо перед собой, боясь взглянуть друг на друга. Только помощник инспектора Хибия пристально следил за выражением лица Тиёко.

– Однако не слишком ли опрометчиво делать такой вывод? – совершенно неожиданно прервал всеобщее молчание Тэцуо Сакураи.