Черный лебедь

Наступление утра принесло мне истинное облегчение.

Тереза постучала в дверь на целый час раньше, чем обычно. Она принесла кофе и булочку.

— Вам обязательно нужно поесть, мадемуазель, — сказала она, сочувственно улыбаясь. — Впереди у вас нелегкий день.

Интересно, знала ли она настоящую причину моего отъезда? Меня бы не удивило, если бы знала. Должно быть, привычки хозяина замка были всем хорошо известны. Я тепло поблагодарила ее.

Когда я спустилась в холл, там уже находился Жан-Паскаль. Он сказал:

— Я пошлю кого-нибудь принести ваш багаж.

Затем он взял меня за руки и взглянул мне прямо в глаза.

— Мне жаль, что вы покидаете нас таким образом, Люси.

— Боюсь, я вынуждена сделать это.

— Я понимаю вас, мое милое дитя. Надеюсь, вы тоже попытаетесь понять меня. Я нежно люблю вас.

Теперь я понимаю, что был излишне навязчив. Пожалуйста, помните, я готов прийти вам на помощь в любое время. Вы это понимаете, Люси?

— Очень любезно с вашей стороны… — начала я.

Он покачал головой.

— Я буду помнить о вас всегда. В один прекрасный день я собираюсь заставить вас передумать.

— Спасибо за гостеприимство. Простите, если я показалась вам неблагодарной.

— Нет, моя дорогая, я понимаю, что вся вина лежит только на мне. Я примерно наказан. Вам нужно было время. Бедная Люси, вам пришлось столь многое пережить, а я проявил чрезмерную поспешность. Но это было вызвано только моими глубокими чувствами-.

Давайте оставим на время эту тему. А потом я вернусь и попытаюсь вновь завоевать ваше доверие.

Мне хотелось как можно быстрее покинуть замок.

Экипаж уже ждал внизу. Жан-Паскаль поцеловал мне руку, а в это время в экипаж погрузили мои вещи.

Белинда не спустилась, чтобы попрощаться. Это было характерно для нее. Она очень рассердилась на меня и не старалась скрыть это.

Экипаж медленно тронулся с места. Жан-Паскаль стоял с таким печальным видом, что я не могла не почувствовать некоторого раскаяния.

Когда ко мне присоединились Фицджеральды и мы покатили по дороге в Бордо, я почувствовала себя лучше.

А теперь мы сидели в поезде, мчащемся в Париж.

ТИХАЯ СВАДЬБА

Путешествие шло без приключений. Роланд провез нас по Парижу, и мы успели на поезд, отправлявшийся в Кале.

Все это время я сознавала, как трудно мне пришлось бы без моих спутников.

Потом нужно было попасть на паром. И какое же облегчение я почувствовала, когда на горизонте появились белые скалы Дувра!

Фицджеральды говорили, что в Лондоне у них есть пристанище, которым Роланд пользуется во время деловых поездок; но чаще он проводил время в своей штаб-квартире в Бредфорде.

Когда мы прибыли в Лондон, Роланд сказал, что вначале они завезут меня и только потом отравятся к себе домой. Ко мне они решили не заходить, поскольку меня дома не ждали и мне лучше было явиться одной и дать все необходимые разъяснения. Фицджеральды обещали зайти на следующий день и удостовериться, что со мной все в порядке.

Они проводили меня до самой двери, где был выгружен мой багаж. Кеб не отправлялся, пока камердинер не открыл дверь.

Камердинер был изумлен:

— Мисс Лэнсдон, мы не ожидали… мы не получили сообщения…

— Все в порядке, — ответила я. — У меня не было времени послать о себе весточку. Миссис Лэнсдон дома?

— Да, мисс Лэнсдон. Я сообщу ей. И пошлю кого-нибудь отнести наверх ваш багаж.

— А где миссис Лэнсдон? — спросила я.

— Наверное, в гостиной, мисс.

— Я найду ее. Если вы позаботитесь о багаже…

— Разумеется, мисс.

Я прошла мимо него к лестнице.

Селеста, услышавшая какой-то шум, вышла на верхнюю площадку, чтобы выяснить, в чем дело.

— Люси! — воскликнула она.

— Ах, Селеста, я так рада видеть тебя!

Она обняла меня и крепко прижала к себе.

— Но что случилось? — спросила она. — Где Белинда и мой брат?

— Они остались во Франции. Я вернулась вместе с друзьями.

— Наверное, ты очень устала.

— Пожалуй, да. Однако в данный момент я так рада возвращению домой, что не чувствую усталости.

— Что-то произошло… — Поколебавшись, она продолжила:

— Прости. Дело, конечно, в Джоэле. Надеюсь, я поступила правильно, сообщив тебе. Я сомневалась, не стоило ли изложить это как-то мягче. Но мне казалось, что ты должна знать.

— О да, дорогая Селеста, ты поступила правильно.