Человек, который улыбался

– У тебя все всегда срочно, – проворчал он. – Мне нужен как минимум час. Быстрее не выйдет.

– Сколько нужно, столько и нужно, – примирительно сказал Валландер. – Я знаю, что ты время зря не теряешь.

Нюберг взял письма и вышел, столкнувшись в дверях с Мартинссоном и Сведбергом.

– В базах данных Бормана нет, – сообщил Сведберг. – Четыре Брумана и один по имени Боррман. Я сначала подумал, что это опечатка. Но Эверт Боррман попал на карандаш, когда получал деньги по поддельным чекам в конце шестидесятых годов. Если он еще жив, ему сейчас восемьдесят пять лет.

Валландер покачал головой.

– Подождем, что скажет Нюберг, – сказал он. – Угрозы в письмах, прямо скажем, нешуточные, хотя и довольно туманные. Когда Нюберг объявится, я вас позову.

Оставшись один, он уселся поудобнее, пододвинул к себе кожаную папку, полученную им в Фарнхольмском замке, и целый час пытался разобраться, что представляет собой финансовая империя Хардерберга. От работы его оторвал стук в дверь – это был Нюберг. На нем по-прежнему был грязный комбинезон.

– А вот и ответы на твои вопросы, – сказал Нюберг и плюхнулся на стул для посетителей. – Оба письма проштемпелеваны в Хельсингборге. А замазано название отеля – «Линден».

Валландер сделал запись в блокноте.

– Отель «Линден», – повторил Нюберг. – Ютаргатан, двенадцать. Там даже номер телефона есть.

– Где?

– Ты что, не понял? Письма отправлены из Хельсингборга. Отель «Линден» тоже в Хельсингборге.

– Хорошо, – неопределенно сказал Валландер.

– Я обычно делаю только то, о чем меня просят, – сказал Нюберг. – Но поскольку расшифровать твои писульки удалось очень быстро, я пошел немного дальше. Не думаю, чтобы ты обрадовался.

Валландер смотрел на него непонимающе.

– Я позвонил по указанному там телефону. Этого номера больше не существует. Эбба по моей просьбе навела справки – отель год назад закрылся.

Нюберг встал и пригладил волосы.

– Пойду пообедаю, – заявил он.

– Вот и правильно, – сказал Валландер. – И спасибо за помощь.

Нюберг ушел. Валландер несколько минут размышлял над услышанным. Потом позвонил Сведбергу и Мартинссону и попросил их зайти. Через несколько минут все трое, захватив в столовой кофе, собрались в его кабинете.

– Должна существовать какая-то центральная служба, – сказал Валландер. – Отель – это предприятие. Его нельзя закрыть так, чтобы это нигде не было отмечено.

– А что делают в таких случаях с регистрационными журналами? – спросил Сведберг. – Сжигают? Или их полагается хранить?

– Вот это мы и должны узнать. И немедленно. Прежде всего надо найти владельца отеля. Если мы все займемся этим делом, потратим не больше часа. Потом встретимся.

Он проводил их, позвонил Эббе и попросил ее поискать фамилию Борман в телефонных справочниках Сконе и Халланда. Не успел он положить трубку, как позвонил отец.

– Ты не забыл, что собирался приехать вечером?

– Приеду, – пообещал Валландер.

Он слишком устал, чтобы тащиться еще и в Лёдеруп, но отказать отцу он не мог.

– Приеду около семи.

– Посмотрим, – сказал отец.

– Что ты хочешь сказать? Что значит – «посмотрим»? – Валландер начал злиться.

– Посмотрим – приедешь ты или нет.

Валландер заставил себя не вступать в пререкания.

– Я приеду, – сказал он и повесил трубку.

Ему стало душно в комнате. Он вышел в коридор и направился в приемную.

– Абонента по имения Борман нигде нет, – сказала Эбба. – Продолжать искать?

– Пока не надо.

– Я хочу пригласить тебя домой пообедать. Пооткровенничать.

Валландер молча кивнул, вернулся в кабинет и открыл окно. По-прежнему дул сильный холодный ветер, и он быстро озяб. Он закрыл окно, сел за стол и отодвинул кожаную фарнхольмскую папку. Он думал о Байбе – как она там у себя в Риге…

За этими мыслями его застал Сведберг.

– Теперь я знаю абсолютно все о шведских гостиницах, – заявил он. – Мартинссон сейчас придет.

Они дождались Мартинссона. Закрыв за ним дверь, Сведберг присел к столу и вытащил блокнот.

– Отелем «Линден» владел и управлял некто Бертиль Форсдаль, – начал он, – это я узнал в местном управлении. Маленькая семейная гостиница, просуществовала недолго. К тому же Бертиль Форсдаль уже немолод, ему семьдесят. Телефон его у меня есть, он живет по-прежнему в Хельсингборге.