Человек, который улыбался

В половине двенадцатого неожиданно и резко зазвонил телефон. Он как раз налил себе виски и приготовился смотреть фильм. Он чертыхнулся и пошел в прихожую. Это была Анн Бритт.

– Я тебя побеспокоила?

– Вовсе нет.

– Я в управлении, – сказала она. – Мне кажется, я кое-что обнаружила.

Валландер знал, что она никогда бы не позвонила, если бы не считала дело очень важным.

– Через десять минут буду, – коротко сказал он.

Войдя в здание, он отправился в ее кабинет. Анн Бритт ждала его у дверей.

– Пошли в столовую, – предложила она. – Я очень хочу кофе. Там никого нет – Петерс и Нурен минут десять назад выехали на дорожное происшествие в Бьерешё.

Они уселись за стол, каждый со своей кружкой.

– Один мой институтский приятель зарабатывал деньги на обучение играя на бирже, – сказала она.

Валландер, не понимая, куда она клонит, уставился на нее.

– Я ему позвонила, – сказала она чуть ли не извиняющимся голосом. – Иногда личные контакты работают быстрее, чем официальные. Я рассказала ему про СТРУФАБ, СИСИФОС и «Смеден». Дала имена – Холмберг и Фьелльшё. Он обещал разузнать все, что возможно. Час назад он мне позвонил домой, и я немедленно поехала сюда.

Теперь Валландер сообразил, что к чему, и с нетерпением ждал продолжения.

– Я записала все, что он сказал. Инвестиционная компания «Смеден» за последние годы много раз преобразовывалась. Советы директоров приходили и уходили, продажа акций несколько раз была приостановлена из-за подозрений в сговоре, наводках и прочих нарушениях биржевых правил. Крупные пакеты акций то и дело меняли хозяев, так что уследить за всем этим было невозможно. В финансовом мире «Смеден» стала чуть ли не символом безответственности и нечистоплотности. Так продолжалось довольно долго. Но несколько лет назад несколько зарубежных брокерских фирм, в частности в Англии, Бельгии и Испании, начали потихоньку скупать крупные пакеты акций «Смеден». Сначала никто не мог сообразить, что все эти фирмы действуют по заданию одного заказчика. Все эти сделки совершались очень медленно, месяцами, так что ни у кого никаких подозрений не возникло. К тому же к этому моменту «Смеден» настолько навязла у всех в зубах, что ее дела никем не воспринимались всерьез. На каждой пресс-конференции руководитель биржи просил избавить его от вопросов, касающихся «Смеден», потому что он уже не может слышать об этой компании. Но в один прекрасный день эти три брокерских фирмы скупили такое количество акций, что всех заинтересовало – кто же это так заинтересовался этой много раз опозорившейся фирмой? И тут оказалось, что у «Смеден» новый хозяин, небезызвестный Роберт Максвелл, англичанин.

– Имя мне ничего не говорит.

– И неудивительно. Он давно умер. Свалился с борта своей прогулочной яхты где-то у испанских берегов. Ходили слухи, что его просто убили. Что-то там говорили о «Моссаде», израильской секретной службе, о торговле оружием… Официально он числился владельцем нескольких газет и книгоиздательства, главный офис у него был в Лихтенштейне. Когда он погиб, вся его империя рухнула как карточный домик. Оказалось, что остались одни долги и растраты. Растрачен, в частности, пенсионный фонд. Банкротство было моментальным и всеобъемлющим… но сыновья его вроде бы продолжают дело.

– Англичанин, – задумчиво сказал Валландер. – И что это значит?

– Это значит, что дело на этом не закончилось. Контрольный пакет акций «Смеден» перешел в другие руки.

– В чьи?

– Всегда кто-нибудь стоит за спиной, – сказала Анн Бритт. – Роберт Максвелл действовал по заданию другого человека, который не хотел, чтобы его имя фигурировало в связи с этим делом. И этот человек – швед. Странная цепочка замкнулась.

Она испытующе смотрела на него:

– И как ты думаешь, кто этот швед? Можешь догадаться?

– Пока нет.

– Попробуй.

И в эту секунду Валландер понял, что он знает ответ.

– Альфред Хардерберг?

Она кивнула.

– Человек из Фарнхольмского замка, – медленно произнес он.

Они замолчали.

– Через «Смеден» он управлял и СТРУФАБ, – добавила она после паузы.

Валландер задумчиво посмотрел на нее.

– Блестяще, – сказал он. – Просто блестяще.

– Благодари моего приятеля. Он работает в полиции в Эскильстюне. Но есть еще одна деталь.

– Какая деталь?

– Не знаю, так ли это важно. Но, пока я тебя ждала, мне пришла в голову одна мысль. Густав Торстенссон погиб по дороге из Фарнхольмского замка. Ларс Борман повесился. Может быть, они оба, независимо друг от друга, обнаружили какую-то тайну – не знаю, что это могла быть за тайна…