Человек, который улыбался

– Тебе звонят, – сказала Эбба. – На улице просто ураган.

– Я утешаюсь тем, что может быть еще хуже, – сказал Валландер. – А кто звонит?

– Фарнхольмский замок.

Валландер выпрямился:

– Соедини.

– Это дама с примечательной фамилией. Ее зовут Дженни Линд.

– По-моему, самая обычная фамилия. Ничего странного.

– Я не сказала, что фамилия странная. Я сказала – примечательная. Ты ведь слышал о знаменитой оперной певице Дженни Линд?

– Ладно, соединяй, – улыбнулся Валландер.

Голос был молодой. Наверно, еще одна из его многочисленных секретарш.

– Комиссар Валландер?

– Это я.

– Если я не ошибаюсь, во время вашего визита к нам вы хотели попросить аудиенции у доктора Хардерберга?

– Я не прошу ни у кого аудиенций, – сказал Валландер, подавляя раздражение. – Мне надо с ним поговорить в связи с делом об убийстве.

– Я понимаю. Сегодня утром доктор Хардерберг прислал телекс с сообщением, что он приезжает домой сегодня во второй половине дня и завтра готов вас принять.

– А откуда телекс?

– А это имеет значение?

– В противном случае я бы не спрашивал, – соврал Валландер.

– Доктор Хардерберг сейчас в Барселоне.

– Я не могу ждать до завтра, – сказал Валландер. – Мне надо поговорить с ним как можно скорее. И если он приезжает сегодня, то пусть примет меня сегодня.

– Насколько мне известно, вечер у него свободен, – сказала Дженни Линд. – Но, прежде чем дать вам ответ, я должна позвонить в Барселону.

– Вы можете звонить куда угодно, – сказал Валландер, – только передайте ему, что я приеду сегодня в семь часов вечера.

– К сожалению, я не могу на это пойти. Доктор Хардерберг сам планирует свои встречи.

– Не в этом случае, – отрубил Валландер. – Не забудьте – мы приедем в семь часов.

– Комиссар будет не один?

– Да.

– Тогда я попрошу вам назвать имя вашего спутника.

– Попросить вы можете, но я вам его не скажу. Еще один следователь из Истада.

– Я свяжусь с доктором Хардербергом. Хочу вас предупредить, что он иногда резко меняет свои планы. Ему может понадобиться полететь куда-то еще, и тогда он сегодня не приедет.

– А вот этого я позволить не могу, – сказал Валландер и мысленно усмехнулся – на самом деле он не мог этого не позволить.

– Должна сказать, что вы меня удивили, – сказала Дженни Линд. – Вы уверены, что полиция может требовать, чтобы доктор Хардерберг изменил свое рабочее расписание?

Валландер решил идти до конца – превышать полномочия, так превышать.

– Если я получу согласие прокурора, я могу ставить любые требования.

Он произнес эту фразу и сообразил, что этого делать было не надо. Они же решили двигаться осторожно. Хардерберг должен быть убежден, что их интерес к нему не выходит за рамки протокола.

– Мы, разумеется, ни в чем не подозреваем доктора Хардерберга, – попытался он исправить ошибку. – Но в интересах следствия я должен поговорить с ним как можно скорей. У меня нет ни малейших сомнений, что такой выдающийся человек, как доктор Хардерберг, с удовольствием поможет полиции в раскрытии тяжкого преступления.

– Я свяжусь с ним, – повторила Дженни Линд.

– Спасибо за звонок, – сказал Валландер и повесил трубку.

Внезапно ему пришла в голову мысль. Он позвонил Эббе и попросил ее найти Мартинссона и сказать, чтобы он к нему зашел.

– Альфред Хардерберг объявился, – сказал он, не успел Мартинссон открыть дверь. – Он сейчас в Барселоне и направляется домой. Я хотел взять с собой туда Анн Бритт.

– Ее нет. У нее ребенок заболел.

– Тогда поедем с тобой.

– С большим удовольствием. Очень хочется посмотреть этот аквариум с золотым песком.

– Но самое главное вот что, – сказал Валландер. – У Хардерберга свой самолет, называется, по-моему, «Гольфстрим», не знаю, что это значит. Но если есть самолет, значит он где-то зарегистрирован. Значит, есть план полетов, и можно узнать, куда и когда он летает.

– У него должна быть как минимум пара пилотов, – сказал Мартинссон. – Я этим займусь.

– Пусть кто-то другой этим займется. У тебя есть дела поважнее.

– Звонить по телефону? Анн Бритт вполне может сидеть дома и названивать во все места. Думаю, она будет только рада принести пользу.

– Из нее выйдет хороший полицейский, – сказал Валландер.

– Будем надеяться. Но пока, честно говоря, еще не вышел. Мы только знаем, что она была отличницей в полицейской школе.