Обманутые надежды, или Чего не прощает любовь

– Скоро приду.

Глава 19

Я бродила по улице неподалёку от дома и вдыхала свежий воздух, стараясь не обращать внимания на лёгкую дрожь, пробегавшую по моему телу. Первый раз в жизни я попала в такую ловушку, из которой не могла выбраться. Я убила человека. Прокручивая тысячу раз эту ситуацию, не понимала, можно ли было всего этого избежать, была ли у меня возможность. Если всё происходило так, как говорит Лейсан, и Жан был готов к побегу, значит, мне нужно было всего лишь подождать, когда он поймёт, что я не с ними, а с ним. Мне нужно было сидеть с ним в одной комнате и никуда не уходить. Ну а если все это не так, что тогда?

Я задрожала ещё больше. Странно, я иду в сарафане и мёрзну. На улице лето. Люди изнывают от жары, а я мёрзну. Я ощущаю себя предательницей по отношению к Жану. Я предала наши чувства, наши отношения, нашу любовь. Я пыталась понять, зачем же я это сделала и что руководило мною в тот момент. Страх, благодарность, одиночество, безысходность, слабость? Что именно это было? Что? Я вспомнила о времени, проведённом в гостинице. Жан дал мне понять, что его семья – это святое, неприкосновенное, и она играет в его жизни важную роль, что никогда не разведётся с женой. Я всегда это знала, но не думала, что мне будет настолько больно это услышать. Я рыдала, сходила с ума, а Жан… Жан даже не пытался меня успокоить. Он сказал, что не любит женские слёзы, они мне совсем не идут и нам хорошо оттого, что мы вместе, и не стоит думать о будущем. Я всегда хранила Жану верность, даже представить себе не могла, что ко мне может прикоснуться посторонний мужчина. Я была честна с Жаном, а он со мной. Я знала, что он спит со своей женой, но он называл это супружеской обязанностью, супружеским долгом.

А ещё во мне сидела жуткая обида – что, если Жан действительно имел ключ от двери и самостоятельно совершил побег, почему он не подумал обо мне? Почему он бросил меня на произвол судьбы и не захотел помочь? Ведь если бы у меня была возможность спастись, я бы никогда не убежала без Жана. Никогда. Даже если бы это стоило мне жизни. Я не понимала, зачем ищу оправдания произошедшему, для чего доказываю себе, что ничем не обязана Жану. Ведь я свободная женщина! Я никому ничего не должна.

Я чувствовала, как пульсирует кровь в висках, а голова вот-вот лопнет. «Мне надо привести свои мысли в порядок!» В изнеможении я опустилась на первую попавшуюся лавочку.

– Вам плохо? – Сидевший рядом дедушка, выгуливавший свою болонку, окликнул меня.

– Мне очень плохо, – честно призналась я и, чтобы незнакомый человек не увидел моих слёз, не стала снимать очки.

– Неприятности?

– Да, – махнула я головой и прикусила губу.

– Пройдёт.

– Вы так считаете?

– Я в этом просто уверен.

– А у меня уже не осталось надежды.

– Чёрная полоса бывает у каждого.

– Слишком много чёрных полос, и уж слишком они затянулись.

– Это значит, что скоро будет слишком много белых полос. Чёрные полосы означают только одно – скоро будут белые.

– Вы оптимист. А у меня не получается.

– Умер кто-нибудь?

– Я даже не знаю, умер или нет. Пропал.

– Ну если пропал, значит, найдётся.

– А если не найдётся? – Я сняла очки и посмотрела на дедушку глазами, полными слёз. – Как мне дальше жить?

– Если он не найдётся, значит, так было угодно Богу.

– Но ведь так не угодно мне. Он же со мной состоял в отношениях, а не с Богом.

– Мы все ходим под Богом, и только ему решать, кто должен быть рядом с нами, а кто должен нас покинуть.

– Но ведь это жестоко. Я устала. У меня больше нет сил. Никогда не хотела наложить на себя руки, а теперь хочу, потому что знаю, что станет легче.

– Постыдись своих мыслей, – закурил папироску дед. – Такая молодая не должна думать о смерти. Ты просто обязана бороться за жизнь. Когда я в молодости перерезал себе вены…

– Что вы такое говорите? – не скрывая удивления, перебила я деда на полуслове.

– Было дело. По глупости, по молодости, от сумасшедшей любви. Я посмотрел на свои окровавленные руки, огляделся вокруг и ужаснулся. Всё было перепачкано кровью, и только тут до моего угасавшего сознания дошло, что я умираю, что мне осталось совсем немного. Ты знаешь, как я захотел жить?! Ты даже представить себе не можешь, как я захотел жить. Я закричал от отчаяния, потому что понял, что шансов нет. А потом не стало даже голоса. Но было сумасшедшее желание жить! Я нашёл в себе силы доползти до соседки. Она перевязала мне руки и вызвала «скорую». Теперь мне далеко за семьдесят, и я по-прежнему хочу жить! Мои знакомые считают меня оптимистом. Я всегда заражаю их своим жизнелюбием и жизнерадостностью. Ни одна, даже самая большая любовь, не стоит нашей жизни.