Обманутые надежды, или Чего не прощает любовь

В комнату вошёл дед с двумя доверху наполненными рюмками.

– Валентину помянуть надобно, – траурным голосом произнес Матвей. – Хорошая она женщина была, ладная. За ней всегда мужики ходили. Особенно молодые. А она как с этим Владом связалась, так все у неё пошло наперекосяк. Давай её помянем. Пусть земля ей будет пухом.

Выпив до дна, я отдала пустую рюмку деду и вновь села рядом с Жаном.

– Понравился мне этот Марат. – Дед сел на стул у окна.

– Чем?

– В нем настоящий мужик чувствуется. Сильный, волевой, мужественный. За таким как за каменной стеной.

– Как ты мог это по телефону понять?

– Он так бережно к тебе относится. Сказал, что по твоему голосу догадался, что ты плачешь.

– Интересно, как он мог догадаться. Я даже в трубку не всхлипывала.

– Значит, он смог тебя почувствовать. Сказал, чтобы я тебя берег как зеницу ока, что ты ему очень дорога.

– Врёшь ты всё. Не мог он так сказать.

– А я тебе говорю, мог. Мне врать незачем. Он очень переживает, что, пока сюда доедет, ты ещё куда-нибудь сбежишь. Он очень сильно боится тебя потерять.

Дед загадочно улыбнулся и покачал головой:

– О, Томка, и как ты с двумя мужиками-то справишься? Хотя, в принципе, одного во Францию отправишь, а другой наш, родной, казанский. С ним ты здесь будешь. Два мужика – это мелочи. Некоторые в наше время целый гарем имеют.

– Да какой гарем? У нас с мужиками дефицит происходит. Сейчас каждый второй мужик на две семьи живёт, потому что мужиков мало. Всем не хватает.

– Может, и мне, кроме своей Матрёны, ещё кого-нибудь завести? – мечтательно спросил меня дед.

– Конечно, заведи. Найдёшь ту, которой коттедж не нужен, и будете коротать с ней старость. А то бегаешь на свидание, как будто тебе двадцать. Найди женщину для жизни, а не для беготни.

…За разговором с Матвеем время прошло быстро. Услышав, что у дома остановилась машина, мы одновременно встали и направились к входной двери.

– Приехал, – умиротворенно произнесла я и посмотрела на выскочившего из машины перепуганного Марата. Он был не один, а с парочкой ребят из охранного агентства.

– Как ты здесь оказалась? – Марат обнял меня за плечи и притянул к себе. – Я так летел, но быстро не получилось.

Сказав эти слова, Марат поцеловал мои волосы и повёл в дом.

– Сейчас ты мне всё расскажешь.

Как только мы вошли, Марат вновь притянул меня к себе, будто боялся, что если отпустит, то потеряет меня уже навсегда.

– Тома, ты хоть немного по мне скучала?

Я не ответила и виновато посмотрела на проснувшегося Жана, который уже сидел на диване и рассматривал всех, кто вошёл в дом. Марат уловил мой взгляд и, прижимая меня к себе посильнее, непонимающе посмотрел в ту же самую сторону, что и я.

– Тома, кто это?

– Это француз.

– Какой ещё француз?

– Тот француз, которого я потеряла…

– Ты хочешь сказать, что ты его нашла?

– Как видишь, нашла.

Глава 27

– Марат, его срочно в Париж надо.

– Что значит срочно? – покосился Марат на Жана.

– Чем быстрее, тем лучше.

– Ну Париж, это же не соседняя деревня. Поэтому быстро вряд ли получится.

– Ему сначала до Москвы нужно добраться, а там уже легче.

– Да уж, влип твой француз, ничего не скажешь. А что у него глаза такие осоловелые? Он курнул, что ли, чего?

– Да это я его своей ядрёной самогонкой напоил, – похвастался дед. – Моя самогонка кого хочешь с того света поднимет и на ноги поставит. Она у меня целебная.

Я посмотрела на деда и тихо сказала:

– Матвей, мы сейчас уедем, а ты сразу звони в милицию. Сделай всё так, как мы с тобой договаривались.

– Может, с утра позвоню? Уже ведь ночь. Что тут милиция в потёмках шарахаться будет?

– Нет. Звони сейчас.

– Ладно, позвоню. Я сейчас всё равно не усну. Как бы мне этого ни хотелось, не усну.

– А что случилось? – Марат никак не мог понять, о чём мы с Матвеем шепчемся.

– Валю убили, – с трудом проговорила я и уткнулась ему в плечо.

– Какую Валю?

– Соседку мою. Она этажом выше живёт. Заточкой прямо в сердце. Она сейчас на соседней даче сидит. Я туда зашла и всё видела своими глазами.

Не выдержав, я упала Марату на грудь и зарыдала. Пока я плакала, Марат гладил меня по голове и старался успокоить.

– Томочка, всё хорошо. Я рядом, значит, всё хорошо. Всё плохое уже закончилось.

– Хорошая женщина Валентина была. Необыкновенная. – Дед достал носовой платок и как-то по детски всхлипнул. – Отзывчивая, добрая, хозяйственная. Обо мне никогда не забывала. На 9 Мая мне путёвку в санаторий подарила. Сказала: «Поезжай, дед, полечись хорошенько, а то загнёшься тут на своих грядках». Ведь сколько нас ветеранов осталось? По пальцам пересчитать можно. От государства, кроме банки тушёнки да вялой гвоздички, всё равно ничего не дождёшься.