— А деваха-то молодец, пальбу устроила, — сказал один из ребят Черепу и указал на меня. — Говорят, что она взяла пистолет и выпалила целую обойму во все, что шевелится. Отчаянная девица. Наша порода. Это правда?
— Правда, только она мне слишком дорого стоила. Из-за этой правды мне было очень тяжело вытащить ее оттуда, куда она попала. На вид — такой божий одуванчик. Кто бы мог подумать, что этот одуванчик может учинить такой беспредел.
— Так ее можно на стрелки брать, если она беспредельщица. На разборках ей просто цены не будет. Эта безбашенная девчонка будет решать все проблемы, а мы будем прокатывать следом за ней, — попытался пошутить парень, стоящий у лифта, но его шутка показалась совсем неуместной и даже несмешной.
— Заткнись, — бросил ему Череп и посмотрел на часы. — Сейчас не время и не место для шуток. Ладно, я смотрю, что вся эта процедура еще неизвестно на сколько затянется. Уже четыре часа прошло. Мне надо по делам отъехать. Половина ребят тоже отъедет по делам, а то у нас все дела остановились, а другая половина останется здесь.
Я подняла заплаканные глаза, посмотрела на Черепа и тихо спросила:
— А можно я тоже останусь?
— Оставайся. — Череп посмотрел на одного из ребят и произнес властным голосом:
— Дима, когда уже все будет ясно, привезешь девушку ко мне. У меня к ней разговор.
— Хорошо, шеф.
Череп перевел взгляд на меня и как бы между делом сказал:
— Ты все поняла?
— Все.
— Вот и замечательно. Смотри мне, больше никакой самодеятельности.
Когда Череп уехал, я облокотилась о стену, закрыла глаза и подумала о том, что если Руслан не выживет, то я тут же откажусь работать с Черепом, потому что в лице Руслана у меня был надежный защитник и я всегда знала, что любые проблемы будет решать он сам, а я так, сбоку припека. Я могу совершать любые поступки, но только если они будут происходить за его спиной. Работать с Черепом один на один у меня не было ни сил, ни желания. Я прекрасно понимала, какие могут быть последствия, и не хотела идти на необдуманный риск.
Чуть позже я сама устыдилась своих мыслей, потому что Руслан еще жив, а я его уже хороню. И я стала прокручивать ситуацию с тем, если Руслан останется жив. Перенеся подобный кошмар, он будет искать во мне любовь и утешение, а это значит, что теперь я должна быть с ним рядом, точно так же, как была в самую страшную трагедию его жизни. Для меня он друг. Близкий, надежный друг, в котором я так нуждаюсь. И все же в мои планы не входит совместная жизнь с Русланом, и даже после всего, что случилось, этого просто не может быть.
— Даже если выживет, инвалидом останется, — принялись говорить между собой мужчины.
— Почему ты думаешь, что инвалидом?
— Говорят, ранение очень тяжелое.
— Ничего. Главное, чтобы выжил, а дальше — дело техники. В санаторий пошлем нормальный, денег дадим лучшим специалистам. На ноги поставим. Будет как новенький. Тем более у него такая подружка, озорная беспредельщица. Если она такой беспредел посреди города учинила, то явно будет за ним ухаживать и поможет нам его на ноги поставить.
— Как тебя зовут? — обратился ко мне тот, которого звали Димой.
— Вероника, — тихо ответила я.
— Вероника, если врачи Руслана вытащат, то он на твоей совести.
— В смысле?
— В смысле того, что ты от него не откажешься: будешь с ним и в радости, и в горести. Надо будет — будешь сиделкой. Ты же не падлюга, чтобы бросать человека в трудную минуту. Будешь поднимать его боевой дух. А там свадебку сыграем, чтобы Руслан себя ни в чем ущербным не чувствовал. Верно?
— Верно, — еще тише ответила я и отвела глаза в сторону.
Оставшиеся ребята разговаривали между собой вполголоса, но я хорошо слышала то, о чем они говорили. Они говорили о том, что Руслан очень сильный, что он обязательно выкарабкается и что если он не умер сразу, то уже не умрет.
А затем… Из операционной вышел врач с очень мрачным видом. Он был ужасно измотанный и побледневший от дикой усталости. Мы бросились ему навстречу. Но он только развел руками и глухо сказал, что в успехе операции все были уверены на сто процентов. Мол, организм сильный и помогал бороться за жизнь как мог. Но неожиданно остановилось сердце. И как ни пытались они заставить его заработать, ничто не помогло…
Глава 9
"Дорогой дневник, здравствуй! Знаешь, у меня больше нет сил. Весь день я лежу в кровати с закрытыми глазами, а когда звонит телефон, я просто делаю вид, что его не слышу. Знаешь, мне стало по-настоящему страшно. У меня новый паспорт и новая жизнь. В прошлую жизнь возвращаться нельзя, а новой я уже сыта по горло. Сегодня я подумала о том, что я неудачница и это мой рок. Все, за что я берусь, я всегда разрушаю. Я не умею созидать, я могу только разрушать. Наверное, человеку, который всю жизнь все разрушал, очень тяжело научиться строить, и как бы он ни учился, все его попытки всегда будут тщетны и он никогда ничего не построит.