Ради Елены

Как можно так сильно любить и так мало знать любимого человека? За четырнадцать лет их знакомства Хелен ни разу не надела маску. Но он придумал свою собственную Хелен, не сомневаясь, что она и в самом деле такая, а тем временем каждый шаг ее доказывал, кто она и как привыкла жить. Каким же он был дураком!

— Все потому, что я могу жить сам по себе. — Линли скорее обращался к ночи, чем к Хелен. — Ты не выходишь за меня замуж, потому что я не нуждаюсь в тебе так, как ты бы хотела. Ты решила, что жизнь моя и так сложится, что я самодостаточен. Что ж, ты права. В этом смысле я не нуждаюсь в тебе.

— Вот видишь.

В ее тихих словах прозвучала завершенность, и в ответ Линли начал злиться.

— Да. Вижу. Вижу, что я не вхожу в твои благотворительные проекты. Да, меня не надо спасать. Моя жизнь более или менее устроена, и я хочу разделить ее с тобой. Как равный тебе, как партнер. Не как эмоциональный вампир, а как человек, растущий рядом с тобой. Ни больше, ни меньше. Не хочу быть одним из твоих подопечных, и даже таким идеальным, о котором ты мечтаешь. Это все, на что я способен. Это все, что могу тебе предложить. И еще мою любовь. Видит Бог, я люблю тебя.

— Любовь еще не все.

— Черт побери, Хелен, когда же ты поймешь, наконец, что любовь — все!

В ответ на его гневное восклицание в одном из окон сзади вспыхнул свет. Из-за шторы показалось чье-то лицо. Линли соскочил с балюстрады и снова сел на скамейку под деревом рядом с Хелен.

— Ты думаешь, — произнес Линли тихо, заметив, что она отстранилась, — ты думаешь, что, если бы я не мог без тебя обходиться, я бы всю жизнь был к тебе привязан. А ты бы не боялась, что я тебя брошу. Вот в чем дело, я прав?

Хелен отвернулась. Линли нежно поймал ее подбородок и посмотрел на нее:

— Я прав, Хелен?

— Это нечестно.

— Ты любишь меня, Хелен.

— Пожалуйста, не надо.

— Так же сильно, как я люблю тебя. И хочешь ты меня так же, и мечтаешь обо мне столько же. Но я не похож на всех прежних твоих ухажеров. Я не нуждаюсь в тебе так, чтобы ты без опаски любила меня. Я независим. Я сам по себе. И если ты согласишься жить со мной, то прыгнешь в неизвестность. Ты рискуешь всем и не получаешь гарантий.

Он почувствовал, что Хелен слегка задрожала. Она всхлипнула. Сердце его заколотилось.

— Хелен. — Линли привлек ее к себе. Он черпал силу в каждом тайном изгибе ее тела, он ощущал, как поднимается и опускается ее грудь, как перышком щекочет лицо ее волосок, как рука ее сжимает его пиджак. — Хелен, родная, ~— прошептал Линли и провел рукой по ее волосам.

— Когда Хелен посмотрела на него, он поцеловал ее. Ее руки обвивали его шею. Ее губы становились мягче и открывались под натиском его губ. От нее пахло туалетной водой и сигаретами Карптона.

— Теперь ты меня понимаешь? — прошептала она.

В ответ он снова прижался к ее губам, забыв обо всем на свете и растворившись в поцелуе: нежное тепло ее губ и языка, еле слышный звук ее дыхания, опьяняющее удовольствие прижиматься к ее груди. Внутри бурлило желание, уничтожая в потоке все, кроме мысли о том, что он хочет ее. Сейчас. Сегодня. Ждать еще хотя бы час выше его сил. Он увлечет ее в постель, и пусть потом они со всеми отягчающими отправятся в ад. Он хотел вкушать ее, прикасаться к ней, узнать ее всю. Ему хотелось овладеть каждой клеточкой ее прекрасного тела и сделать ее своей.

Я хотел почувствовать молодую упругую плоть я хотел целовать полную и крепкую грудь я больше не хотел видеть вены на ногах деревянные пятки и я хотеляхотеляхотел…

Линли очнулся.

— Господи Иисусе, — прошептал он.

Хелен коснулась его щеки. Какая прохладная у нее рука. А он, наверное, весь горит.

Линли встал. Его трясло.

— Я отвезу тебя к Пен.

— Что случилось?

Линли покачал головой. Самый простой выход сейчас — это сравнить себя с Виктором Карптоном, зная наперед, что Хелен великодушно и с любовью будет доказывать, как не похож он ни на кого. Сложнее прислушаться к своему сердцу и оценить обстановку, когда собственное поведение, желание и намерения говорят сами за себя. Несколько часов он старательно собирал семена понимания, а теперь взял и бездумно выбросил их все на ветер.

По лужайке мимо привратника Линли и Хелен вышли на Тринити-лейн. Хелен молчала, но вопрос ее так и висел в воздухе в ожидании ответа. Линли знал, что обязан ответить. Он молчал, пока не довел ее до машины и не открыл перед ней дверь. Но когда Хелен уже садилась, Линли остановил ее, дотронулся до плеча и все никак не мог подобрать слова.