Я вспомнила, как он побледнел, и добавила:
– Этот подарочек точно был для Валентина Петровича!
– Хорошо бы, если так, – сказала Солька, – но все это слишком туманно.
– Поверь моей женской интуиции.
– У тебя нет никакой интуиции, – просто оскорбила меня Солька.
– У меня интуиция просто железная, и попрошу ее не трогать своими цепкими ручонками!
– Девочки, не ссорьтесь, – взмолилась Альжбетта.
– Значит, так: мы вне подозрения. Я же сказала, что незнакома с умершим. Делаем вывод – Вера Павловна с ее Тусиком не потащили бы ради прихоти так далеко труп, меня постращать можно и здесь, мы все же милые и добрые соседи. Так что выходит, что все это – для Селезнева. Настаиваю на своей версии, возражения есть?
– Нет, я согласна, – сказала Солька.
– Я тоже, – всхлипнула Альжбетка.
Я была вполне удовлетворена. Я всегда права, и это не обсуждается.
– Только вот зачем это все, я пока не поняла, но нам надо все выяснить.
– Может, не надо, с глаз долой – из сердца вон? – сказала Альжбетка.
– Мне тоже кажется, что лучше не вмешиваться, – поддержала ее Солька.
– А мы и не станем, – сказала я, – мы просто будем более внимательными, чем обычно. Мы должны быть в курсе происходящего, чтобы в случае чего прикрыть Альжбетку.
В дверь позвонили, и Солька пошла открывать.
Мы с Альжбеткой автоматически напряглись.
– Это тетя Паша пироги принесла! – закричала Солька.
– Кушайте, девочки, – сказала наша добрая фея, – теплые еще, только из духовки.
– Эх, тетя Паша, что бы мы без вас делали! – сказала я, откусывая кусочек нежного теста.
– Ты на диете, – сказала Солька.
Я убила ее взглядом и взяла второй пирожок.
– Вот, собралась к сестре поехать на пару дней, – сказала тетя Паша, – а вы квитанцию новым жильцам отдайте.
– Что за квитанция? – спросила Солька.
– Так перепутали почтовые ящики и мне сунули, квартплату им выписали, надо, чтобы оплатили, вы уж передайте.
– Само собой, – сказала я, беря у тети Паши листочек.
Тетя Паша забрала тарелку и ушла, а я, обмахиваясь квитанцией – после пожирания теплых пирожков стало жарко, – размечталась:
– Понять бы это все…
Взгляд мой упал на ровненькие буковки, нашлепанные на квитанции.
Стрела пронеслась в моей голове и застряла где-то на развилке протекающих в коре больших полушарий мозговых процессов.
– Слушай, Альжбетка, а как фамилия у Федора Семеновича?
– Потугин, а что?
Я положила квитанцию на стол и ткнула пальцем: чуть выше суммы была напечатана фамилия владельца квартиры – Потугин Макар Семенович.
– Они – братья! – сказала я.
Глава 7
Мы делаем вылазку на вражескую территорию
Как только я увидела фамилию, сразу почувствовала, что она мне знакома. Альжбетка называла нам ее на одном из наших девичников, испорченных персоной Федора Семеновича.
– Этого не может быть, – пробормотала Солька, – это уже слишком…
– Может, – сказала я и посмотрела на Альжбетку.
– Я вспомнила, я вспомнила, – залепетала растерянная Альжбетка, – он говорил мне, что ему так нравится мой район, что он даже посоветовал своему брату купить квартиру именно здесь.
– Вот заботливый какой, – всплеснула я руками. – А о нас он подумал?
– А что тут думать? – уставилась на меня недоуменная Альжбетка.
– А то, – строго сказала я, – что нам и его одного тут хватало выше крыши, а еще теперь и братец с женой…
– Не ругайся, – сказала Солька, – теперь же все по-честному. Федор Семенович в мире ином, и на его место заступила бодрая чета Потугиных.
– Не по-честному, потому что Вера Павловна – явный перегруз.
– Я в шоке, – пробормотала Альжбетка.
– А они знают о твоем существовании? – поинтересовалась я.
– Нет.
– Точно?
– Точно, он говорил, что жена у его брата очень ревнивая и если она узнает, что у Федора есть молодая любовница, то запилит его совсем и не будет никуда отпускать вместе с ним.
– Дальновидная женщина, – подвела я итог.
Пирожки как-то быстро закончились, и я с грустью посмотрела на опустевшую тарелку.