Вредная привычка жить

    В руках у нее была рамка с фотографией, плюшевый заяц и легкий желтенький шарфик.

    – Это все? – поинтересовалась я.

    – Да, я здесь редко бывала. Вот еще билеты в театр на это воскресенье, мы должны были пойти…

    – Давай их сюда, разберемся. Помоги мне, – сказала я, протягивая Альжбетке еще одну коробку, – перебирай бумажки и ищи свою фотку, может, еще на что интересное наткнешься.

    Альжбетка села на диван и стала аккуратно вынимать из коробки всякий хлам.

    Я открыла еще одну створку шкафа, и моему взору представился стройный ряд аккуратно уложенных вещей.

    – А что, твой воздыхатель был педантом? Больно уж тут прибрано для мужика.

    – К нему пару раз в неделю уборщица приходит, иногда готовит, еще, кажется, он ее сам вызывал, когда нужно было.

    – Хорошо устроился…

    Я взяла стул и с неослабевающим энтузиазмом вскарабкалась на него. На самой верхней полке лежали какие-то инструменты и три пузатых альбома с фотографиями. Я достала их и присоединилась к Альжбетке: все же копаться в чужих тайнах, сидя на диване, куда приятнее.

    В первом альбоме оказались фотки последних лет.

    – Смотри, может, здесь мы и тебя найдем, – сказала я Альжбетке.

    Мои слова оказались пророческими, и уже где-то в середине мы натолкнулись на стройную фигурку Альжбетки в купальнике: она томно возлежала на плоском камне, а вокруг нее плескалось море.

    – Русалка ты наша, – радуясь находке, сказала я.

    – Спасибо, спасибо, Анька, тебе за все!

    Альжбетка бросилась на меня с объятиями и слезами на глазах.

    – Я так боялась, так боялась, что мы не найдем…

    Я гордо выпрямила свою грудь – да, грудь, я настаиваю на этом – и сказала:

    – Держись меня, не пропадешь! Давай-ка все убирать, лучше бы нам побыстрее отсюда исчезнуть. Жаль, что ничего интересного не попалось, но все же главную задачу мы выполнили.

    Пока Альжбетка суетилась со своей коробкой, я листала страницы альбома.

    – Смотри, Федор Семенович на лыжах… чего только не бывает… а это что за дамочка? Я бы на твоем месте приревновала, хотя теперь-то что… – комментировала я.

    – Хочу все это забыть как можно скорее, это просто страшный сон, – отмахивалась от меня Альжбетка.

    – Ух ты! – я просто подскочила до потолка. – Смотри!

    – И что? – спросила Альжбетка, глядя на фотографию, на которой замер мой палец.

    – Это же он!

    – Кто?

    – Мой директор… Валентин Петрович!

    На фотографии был какой то банкет, все что-то лопали, Федор Семенович сиял на переднем плане, а справа за столом сидел Селезнев.

    – Ты не знаешь, где это они?

    – Это встреча выпускников, в том году вроде было, я уже не помню, что мне Федор рассказывал…

    – Мама дорогая, да они одноклассники!

    Я схватила темно-синий альбом, обшарпанный по углам. По идее, здесь должны быть самые старые фотографии. На меня глянул толстощекий карапуз, потом этот же карапуз продемонстрировал, как он любит купаться в ванной, потом карапуз стал расти… И вот наконец-то пошла школа… Я открыла страницу с пожелтевшей фотографией, на которой сверху было написано: «10-й Б». Вот он, Федор Семенович, юн и свеж, а вот и Валентин Петрович, тоже юн и свеж…

    – Они одноклассники… – повторила я.

    – Не может быть! – воскликнула Альжбетка. – Ты уверена, что это он?

    – Уверена.

    – Что ты делаешь?

    Я ловко вынимала фотографию с последнего выпускного вечера.

    – Я, пожалуй, возьму это с собой, на всякий случай.

    Возвращались домой мы какие-то опустошенные. Игнорируя лифт, мы потащились на свой пятый этаж. Странным было то, что Славка не пилил. Я полагала, что Солька давно уже сидит у себя и ждет нас, но я заблуждалась. Только мы подошли к ее квартире и приготовились известить о своем появлении, как с грохотом распахнулась Славкина дверь и на пороге появилась совершенно счастливая, с глазами, полными пузырьков шампанского, Солька. Она обнимала двумя руками ладненькую тумбочку и счастливо смотрела на нас.

    – Девочки, – воскликнула Солька, – я свободна!

    – Что-что? – переглянулись мы с Альжбеткой.

    – Я свободна от земных оков! – объявила она и рухнула вместе с тумбочкой на лохматый коврик.

Глава 10

    Пока Золушка собирается на бал, крестная фея шалит