Вредная привычка жить

    – Я-то рада не буду…

    – Лезь! – повысила я голос.

    Солька послушно вытянулась по земле и, точно ящерица, пролезла под сеткой.

    – Ух ты! – восхитилась она. – Если надо, я и обратно могу.

    – Надо, обратно тоже надо, только не сейчас, – остановила я ее.

    – А чемодан здесь пройдет? – спросила Альжбетка, ложась на землю.

    – Если не пройдет, – ответила Солька, – я перегрызу зубами эту проволоку!

    – Ловлю на слове, – сказала я и последовала за девчонками.

Глава 25

    Мы превращаемся в кладоискателей

    Перед нами в несколько рядов стройненько стояли домики, частично укрытые пожелтевшей листвой деревьев.

    – Куда теперь? – спросила Солька, глядя на меня.

    – Пойдем к реке, Вера Павловна говорила, что там где-то мостик есть…

    – Что же ты у шофера этого толком все не спросила? – негодуя, спросила Солька.

    – Не могла, я должна была быть осторожной, вот вернется этот водитель на фирму – и прямиком к Воронцову, рассказывать, чем я интересовалась.

    – А где здесь река? – своевременно поинтересовалась Альжбетка.

    – Если ее здесь нет, – пожала я плечами, – значит, она где-то там.

    Я посмотрела вдаль.

    Солька молча направилась по дороге прямиком к противоположной стороне дачного поселка. Ее спина красноречиво выкрикивала в мой адрес недостойную морального облика учительницы ругань, но сама она терпела, видно, боясь, что своим возмущением спугнет наши миллионы.

    Мы с Альжбеткой двинулись вслед за Солькой.

    – Почти все спят, – прошептала Альжбетка.

    – Ага, – согласилась я, глядя на погасшие окна домов.

    – Давайте быстрее, клуши, с вами мы и до утра до речки не доберемся, – зашипела на нас Солька.

    – Ты ведешь себя, как неудовлетворенная женщина, – цыкнула на нее Альжбетка. – Мы хоть с Анькой и холостые, но подобного негатива к окружающим не позволяем себе испытывать.

    От такой длинной и поучительной речи Солька опешила.

    Мы свернули влево, потом опять влево, потом прошли мимо трех домов, потом свернули вправо, и перед нами заблестела река…

    Мы замерли в немом восторге.

    – Красота, – сказала Солька.

    – А вон мостик! – ткнув пальцем, воскликнула Альжбетка.

    – Ты что кричишь! – я уже собралась дать ей подзатыльник, но Альжбетка слишком высока для этого.

    – Простите, простите, это я от радости.

    До мостика было метров пятьдесят, это расстояние мы преодолели бегом с какими-то нездоровыми улыбками на лицах.

    Узенькая тропинка – и мы у калитки.

    – Ты думаешь, этот дом? – спросила Солька.

    – Он напротив мостика, остальные участки, посмотри, чуть подальше, – ответила я.

    – Вообще-то, мостик какой-то хлипкий… – сказала Альжбетта.

    – Наверное, его Селезнев сам делал, – предположила Солька.

    Мы перелезли через забор – нам повезло в том, что он был низкий, – и спрятались за кустами.

    – Что делать-то теперь будем? – опять поинтересовалась Солька.

    – Что, что, – проворчала я, – искать. Пошли в дом. Альжбетка, ты крути головой по сторонам, если кто мимо пройдет – скажешь.

    Нам повезло: веранда была открыта. Собственно, это было понятно, потому что на ней не было ничего – ни мебели, ни ведра какого, просто свободное помещение: хочешь – пой, хочешь – танцуй.

    Оглядев все это, Солька спросила:

    – А может, его ограбили уже?

    – Да зачем ему здесь барахло наставлять, это же дача – так, с друзьями пивка попить.

    – Девочки, здесь приличный замок, – сказала Альжбетка, указывая на дверь в дом.

    Я достала отмычки.

    Провозились мы с этим замком довольно долго, и, вытирая пот со лба, я сказала то, о чем мечтала последние двадцать минут:

    – Ломать мы будем эту заразу, хватит время терять.

    – Ты что! – вцепилась в мою руку Альжбетка. – Давай еще попробуем.

    Солька же хладнокровно достала из своего рюкзака Славкин молоток и сказала:

    – Раз Анька говорит – ломать, значит, дело решенное.

    С этими словами она собрала все свои силенки в кучу, размахнулась и ударила по неприступному замку. Когда Солька в таком состоянии, то перед ней никто устоять не может. Наверное, этот испепеляющий взгляд и эту несгибаемую волю и силу она выработала в школе, когда непокорные ученики шли стенка на стенку, когда стопка дневников требовала двоек, когда родители что-то ныли, оправдывая своих чад, когда директор ругал ее за неоформленный стенд, да и просто когда она получала свою, мягко говоря, небольшую заработную плату.