Замуж за иностранца, или Русские жены за рубежом

Даниель смотрел на меня таким испепеляющим взглядом, что я не выдержала и добавила:

— И знайте, что никто и никогда не узнает о нашей с вами встрече. Я ни в коем случае никогда не доставлю вам проблем.

— Я не вышвырнул вас из моего дома только из-за уважения к моей жене, — процедил Даниель сквозь зубы, нервно теребя запонки на рукавах. — Я сделаю все возможное, чтобы избавиться от вас как можно быстрее.

— Я буду вам очень признательна.

— Меня не интересуют ваши признания, и я не испытываю никакого желания вам помогать. Я уже сказал вам о том, что все, что я делаю, я делаю ради своей жены. Мне противно от того, что на территории моего чистого дома находится грязная русская проститутка.

— Но ведь я уже сказала вам о том, что попала в лапы сутенеров случайно. Не по доброй воле. Я ведь в эту страну приехала к жениху.

— Те, кто приезжают к женихам, не торгуют своим телом.

— Я не хочу вам ничего доказывать. Вы что, думаете, на улице Красных Фонарей все по собственному желанию и по своей доброй воле стоят? Да там половину девчонок наркотой накачивают и силой удерживают. Ваше право мне не доверять, ведь вы же меня совершенно не знаете. Только когда вы приходили в мою комнату для удовлетворения своих сексуальных потребностей, вы не считали меня грязной, а теперь вдруг резко посчитали.

— Потому, что сейчас вы находитесь на территории моего чистого дома.

— Я еще раз извиняюсь за то, что так вышло, но другого выхода у меня нет. Придется у вас тут немного наследить.

Я заглянула в глаза Даниелю и отметила про себя, что они достаточно хитрые, а быть может, даже и лживые. В этих глазах я прочитала и то, что он избавится от меня намного раньше, чем я могу себе представить, и на его помощь вряд ли можно рассчитывать. Втайне от жены он сообщит обо мне в полицию и подстроит все так, чтобы полицейские забрали меня в тот момент, когда Марго не будет рядом. А потом он будет утешать обеспокоенную Марго, вместе с ней разводить руками, не понимая, как же такое могло произойти, и сетовать на то, что уже ничего нельзя поделать. Мол, ладно, Марго, ну кто она тебе такая? Всего-навсего лишь одноклассница. Вы ведь особенно-то и дружны не были.

Даниель смотрел на меня, не говоря ни единого слова. Ему и в голову не пришло, что я заранее просчитала все ходы, которые он хочет сделать. Он еще не знал, что он меня просто недооценил, что я тоже умею идти ва-банк, особенно в тот момент, когда нахожусь в безвыходной ситуации.

Увидев, что Даниель облокотился одной рукой о стол, я накрыла его ладонь своей ладонью и чуть слышно произнесла:

— Не дури.

— Что? — Даниель смотрел на меня потрясенно, словно обдумывал, как себя вести дальше.

— Не дури, — второй раз повторила я.

— Я не понял.

— Сейчас поймешь. В комнате, где я работала, была камера. У меня есть кассета, на которой наша с тобой встреча записана от начала до конца. Если ты сдашь меня полиции или сделаешь хоть какой-то неудачный выпад в мою сторону, эта кассета будет растиражирована. Она появится у Марго и у всех твоих родственников и знакомых. Про родителей тоже не забывай. Думаю, твоим близким будет интересно узнать о твоей тайной жизни, о твоих сексуальных предпочтениях и отклонениях. Ты только представь, как всем весело-то будет.

— Ах ты, русская сучка, — только и смог сказать Даниель.

— Извини, но с такими, как ты, нужно поступать только подобным образом и говорить на понятном им языке. И не вздумай искать эту кассету у меня. У меня даже вещей с собой нет. Эта кассета спрятана в надежном месте. Тебе никогда ее не найти.

— Каковы твои условия?

— А с тобой становится приятно иметь дело. Как же быстро ты меняешь тон разговора! Мои условия таковы: ты прячешь меня от полиции и по чужим документам отправляешь на родину. Я отдаю тебе оригинал, и мы ставим в наших с тобой отношениях жирную точку. А что тебе делать с оригиналом — решай сам. Хочешь — уничтожь, хочешь — смотри сам и дрочи.

— Вы, наверное, меня уже заждались, — на веранде дома появилась Марго.

— Не дури, — вновь повторила я и убрала свою руку от руки Даниеля. — В отличие от тебя мне терять нечего. А вот ты можешь потерять очень многое.

«Блеф — классная штука», — подумала я и пошла к Марго. Жаль, что Даниель не знает, что это такое. В силу своего рационализма и прагматизма он не сможет это понять. Действительно жаль, но мне это только на руку.