Красная сирена

– Мне нужен только твой совет, – начал Хью­го. – Эту девочку преследуют вооруженные люди. Мать ее, судя по всему, по-настоящему опасна… Два кардинальных момента: с одной стороны, я ни при каких обстоятельствах не хочу сталкивать нашу ор­ганизацию с мафией или любой другой преступной группировкой, разве что для приобретения оружия. С другой – я не могу бросить девчушку на произвол судьбы, зная, что за ней по пятам гонится банда во­оруженных до зубов психопатов… Только не теперь, после всего, что мы пережили, понимаешь?

Хьюго взглянул прямо в глаза Витали, в кото­рый раз удивившись их неопознаваемому цвету.

– Теперь она со мной. Но ты бы мне никогда не простил, если бы я промолчал.

Он понял: Витали воспринял сказанное.

Витали отвернулся к реке, потом взглянул на «вольво», стоявшую метрах в пятидесяти от них, где на заднем сиденье виднелся силуэт девочки. Хьюго все так же смотрел на воду, опершись лок­тями на перила.

– Придется быть очень осторожным. Следует выработать четкий план. Для начала ты отправишь­ся в дом номер четыре.

Хьюго схватил протянутую Витали связку ключей и быстро сунул в карман.

– Примешь душ и поспишь. Я вернусь во вто­рой половине дня… и принесу все, что тебе понадо­бится.

– У тебя уже есть план? – коротко спросил Хьюго.

Ледяная улыбка в ответ ясно дала ему понять: не задавай ненужных вопросов! Впрочем, как это ни странно, он тут же передумал и заговорил:

– Возьмешь другие документы. Стрелой по­мчишься в Португалию и сбагришь с рук девчон­ку – кому угодно. Потом немедленно вернешься в Париж – с другим паспортом. Никаких контактов с организацией. Ни при каких обстоятельствах.

Молодой немец отошел от перил, давая понять, что встреча окончена. В его улыбке был оттенок лу­кавства, даже насмешки.

– Когда поедешь, дам тебе кое-что «взбадрива­ющее» на два-три дня. Останавливаться будешь, только чтобы справить нужду.

Он сделал шаг назад и продолжил:

– Кстати, мы с тобой сегодня не виделись. Ни­кто в организации не должен узнать… Ты согласен, что так будет лучше?

Хьюго молча кивнул. Он прекрасно понимал необходимость конспирации.

В тот момент, когда молодой восточный немец уже сворачивал за угол набережной, Хьюго пришло в голову, что они бьют все рекорды конспирации.

Витали контролировал большую часть тайных операций – «черные программы» сети «Либерти». Полулегальная сеть работала под прикрытием официально зарегистрированной ассоциации. Хьюго являлся одной из главных пружин одной из та­ких программ.

Итак, Витали даст ему оборудование организа­ции, не ставя никого в известность. А ведь это свя­тая святых, сердце тайн!

«Спасибо, Вит», – мысленно поблагодарил с улыбкой Хьюго.

Молодой гениальный программист сделает все, чтобы вытащить его из ловушки, в которую он так глупо угодил.

Уверенным шагом Тороп направился к машине.

Теперь сделаем все так, как приказал Витали: отправимся в дом на Бетховен штрассе, отдохнем и подождем его возвращения.

Витали – ас в своем деле.

Он заснул почти сразу, хотя не был уверен, что су­меет быстро успокоиться. Тем не менее, приняв душ и уютно устроившись на кожаном диване, он завернулся в плед и тут же поплыл по реке снови­дений.

Несколько часов спустя телефонный звонок грубо вырвал его из сна. Солнце стояло высоко в не­бе серо-стального цвета. Казалось, что металличе­ский купол накрыл город, весь этот мегаполис, про­тянувшийся с севера на юг долины Рура.

Хьюго дождался, чтобы телефон прозвонил трижды. Потом, в следующую попытку – четы­режды. Трубку он снял на четвертом звонке треть­ей попытки и дождался, пока Витали не назвался. Тот заговорил по-немецки.

– Господин Шульце? Это Бауэр.

– Здравствуйте, Бауэр, – ответил Хьюго, пользуясь условным языком. – Чем могу быть вам полезен?

– Я звоню по поводу ремонта. Телевизор и пор­тугальская мебель.

Как и было условлено, Хьюго ничего не ответил.

– Мы можем увидеться завтра в пять?

– Великолепно! Завтра в пять. Бесконечно вам благодарен, господин Бауэр.

– Не за что, господин Шульце, до завтра.

Ари всегда утверждал: людей, вежливо проща­ющихся в конце телефонного разговора, никогда не заподозрят в принадлежности к банде гангстеров или к террористической организации, и уж в по­следнюю очередь – к тайной сети западноевропей­ских добровольцев, жаждущих как можно скорее покончить с остатками коммунизма на континенте.