Очаровательный Синий Чулок

– Никуда он от меня не денется, – процедила Лора, подхватила сумку и гордо направилась к двери. – Но меньше чем на загс я уже не соглашусь.

Глава 14

Интуиция – это такое радио, которое не заткнется, даже если стукнуть по нему пятьдесят раз молотком.

Определение из великой Книги Знаний, которую обязательно найдут

при раскопках в 2215 году

Ксюша проснулась, быстро собралась и уехала в школу на полчаса раньше. Комлев увидел ее в окно – летящую на всех парусах к машине. С кудряшками, торчащими в разные стороны, с рюкзаком на левом плече, с мешком со сменкой под мышкой. Правильно, главное – не встретиться с ним, а то опять придется разговаривать на тему увольнения новой гувернантки. Разгадав очередную хитрость, Кирилл устало усмехнулся, провел ладонью по лицу, постоял, застегнул пуговицы на рубашке. Молодец, Ксюша, избавила его от… Нет, не избавила, лишь немного отодвинула то, что непременно должно случиться. Или не отодвинула… Он может поговорить с Соней сейчас, а с малышкой в обед. Обещание в данном случае имеет весьма расплывчатые границы, поскольку вне зависимости от чьих-либо возражений будет так, как он скажет.

Кирилл просидел ночь в кабинете – думал, решал, вспоминал.

Несколько дней, изменившие очень многое…

Несколько дней, а в душе тяжесть весом в тонну. И эта тяжесть связана не с Лорой.

– Сегодня среда, – тихо произнес Кирилл. Потом последуют четверг, пятница, суббота, воскресенье… Привычная жизнь, спокойная, без неприятных интриг.

Софья Одинцова. Двадцать семь лет. Актриса.

Кажется, проще и быть не может – обычное увольнение. Ладно, не совсем обычное, но суть та же. Он подойдет к комнате, постучится в дверь, зайдет и скажет: «Софья Филипповна, вы обманом проникли в мой дом и теперь должны уехать». Если она не сбежала, конечно. Но он уверен: не сбежала. Вот такая необъяснимая уверенность. И слов особо не нужно подбирать – не тот случай, все предельно ясно. Все, кроме того, что произошло вчера в зимнем саду. Кирилл протянул руку и снял пиджак со спинки стула. Софья Одинцова должна уйти.

На часах – восемь, а он не торопится к ней.

Он расстался с Лорой, потому что не мог иначе. Так честно и правильно. Старался сгладить углы, но есть то, что не изменишь, не отредактируешь никогда. Да, существует огромная разница между чувствами и сделкой. Слово «удобно» – приговор для двоих.

Почему же он не выгонит обманщицу? Это тоже честно и правильно.

Кирилл поправил галстук, вышел из комнаты, остановился и вспомнил, как встретил здесь Соню со свечой в руке. Актриса… Он нахмурился. Очень хорошая актриса.

Интересно, а если не увольнять ее – она останется? По какой причине? Шестьсот тысяч уплыли навсегда, и задерживаться ради того, чтобы морочить ему голову, смысла нет. Теперь, когда он знает правду. А Соня производит впечатление умного человека и не станет ничего делать, не имея на то причин. Да она уже тысячу раз могла уйти!

Бросив взгляд на дверь Сониной комнаты, Комлев прошагал мимо, спустился по лестнице и вышел из дома. Май. Скоро лето. То ли день обещал быть теплым, то ли сказалась бессонная ночь, но Кирилл почувствовал жар, раздраженно стянул галстук, сунул его в карман, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и сел в машину.

Если не выгонять, останется или нет?

***

На завтрак Валя съела белую сладковатую мякоть растительного происхождения, которую Павел щедро подал на зеленом широком листе. Это оказалась сердцевина молодых пальм, имеющая овощной привкус, но зато хорошо утоляющая голод. Захотелось встать, встряхнуться и продолжить пеший поход по бесконечным джунглям! И пусть сил осталось совсем немного…

– А вы точно знаете, что мы идем в нужном направлении? – спросила Валя, шагая следом за Павлом к ручью. – А то заблудимся в самый последний момент.

– Точно знаю, не сомневайтесь. Если не брать в расчет строительство плота, а без вашей помощи это займет много времени, – на его губах появилась улыбка, – то дорога растянется часа на четыре.

«Интересно, что он называет дорогой? Скользкую гниль под ногами или дно ручья? – с сарказмом подумала Валя. Но в душе не было злости, похоже, она исчезла раз и навсегда. – Так, еще придется строить плот, причем активно строить!»

Пользуясь тем, что Павел впереди, она с удовольствием показала язык его спине и многозначительно хмыкнула.

Ручей стремительно превратился в реку: берега расползлись в стороны, вода стала коричнево-мутной, течение усилилось. Валя, удивившись быстрым переменам, с интересом оглядывалась по сторонам. Деревья поредели, голые корявые корни теснятся и переплетаются в причудливые островки, в воздухе витает запах плесени, животные и птицы перестали попадаться.