Снеговик

Он смотрел, как вечерняя тьма медленно ползет по Гроруддалену, стирает детали пейзажа. Дела на сегодня все закончились, но он не хотел возвращаться в свой огромный и теперь еще более пустой дом. Не сейчас. Позади него в шкафчике стояла какая-то выпивка — так называемые «потери» при перевозке баров, но содовой не было. Он налил себе в кофейную чашку джину и успел пригубить, как вдруг раздался телефонный звонок. На дисплее появился цифровой код Франции. Этого номера в списке жалобщиков не было, так что он смело взял трубку.

Эрик узнал ее по дыханию, не успела она сказать и слова.

— Где ты? — спросил он.

— А ты как думаешь? — Ее голос долетал к нему откуда-то очень издалека.

— Откуда ты звонишь?

— От Каспера.

Каспер держал кофейню в трех километрах от их каннской дачи.

— Камилла, тебя разыскивают.

— Правда?

Судя по ее голосу, она лежала в шезлонге и загорала. Изображала интерес, но на самом деле смертельно скучала, и это было отзвуком той отдаляющей холодности, в которую он влюбился тогда, на террасе в Бломменхолме.

— Я… — начал он. И остановился. В самом деле, что он может ей сказать?

— Мне показалось, что лучше позвонить тебе, пока наш адвокат этого не сделал, — сообщила она.

— Наш адвокат?

— Моей семьи, — уточнила она. — Боюсь, он самый лучший специалист в подобных делах. Мы будем требовать раздела недвижимости и всех денежных средств, и мы считаем, что дом должен перейти в мою собственность. И я его получу, хотя, не скрою, подумываю продать.

Ну разумеется, подумал он.

— Я вернусь домой через пять дней. Этого тебе хватит, чтобы съехать.

— Довольно короткий срок, — сказал он.

— Ничего, справишься. Я слышала, что «Погрузка и перевозка» работает быстрее других, да и цены приемлемые.

Последнюю фразу она произнесла с таким презрением, что Эрик весь сжался. Точно так же, как сжимался во время разговора со старшим инспектором Харри Холе. Боже мой, думал Эрик, я был для нее чем-то вроде кофтёнки, по ошибке постиранной при слишком высокой температуре, — маловат и потому негоден. И с той же четкостью, с какой он ощущал, что теперь, в эту самую минуту, любит ее больше, чем когда-либо, понял: он потерял ее безвозвратно, примирения не произойдет никогда. Когда она положила трубку, он будто воочию увидел, как она — там, на Французской Ривьере, — щурится на закат сквозь солнечные очки, купленные за двадцать евро, но выглядящие как трехсоткроновые «Гуччи», или «Дольче и Габбана», или… Он забыл, как называются остальные марки.

Харри ехал вверх по склону холма в западном Осло. Он остановил машину на большой парковке возле трамплина. Постоял немного, глядя вместе с забредшими туда туристами на вид, открывающийся сверху на пустые трибуны, которые спускались по обеим сторонам озерка-арены. По направлению к фьорду простирался город.

Веских улик и следов так и не удалось обнаружить. Они подобрались к Снеговику так близко, что, казалось, только руку протяни. Но тут он снова уклонился и ускользнул, как опытный боксер. Старший инспектор почувствовал себя старым, тяжелым и неловким. Один из туристов уставился на него. Правый карман оттягивал табельный револьвер. А тела? Где, черт возьми, тела жертв? Ведь находят даже закопанные тела. Может, он кончился как полицейский?

Он почувствовал, как подступает смирение… Черта с два! На курсах в ФБР они разбирали дела, когда преступника находили лет через десять. И обычно дело раскрывалось благодаря маленькой, почти неприметной детали. Но на самом деле — только благодаря тому, что люди, работавшие над ним, не сдавались, бились все положенные пятнадцать раундов, а если противник оставался на ногах, шли на матч-реванш.

Вечерние сумерки поднимались со стороны города, звуки замолкали.

Надо начинать искать там, где светло. Банальное, но важное правило. Начинай там, где у тебя есть следы. В данном случае это означало взять в разработку наименее подходящего человека и наиболее сумасшедшую версию, которая у него когда-либо была.

Харри вздохнул, достал мобильный и, откинувшись назад, пролистал принятые вызовы. Их было не так много, и он быстро нашел номер, на который ответил, сидя в гостинице «Леон».

Уда Паулсен, тратившая столь много времени на поиски подходящих гостей для программы «Боссе», немедленно ответила радостным, полным энтузиазма голосом, какой бывает у людей, любой звонок воспринимающих как шанс заполучить что-то новенькое и захватывающее. И на этот раз она не ошиблась.