Мой грех, или История любви и ненависти

– Ксюша, но Фил совсем не олигарх. Он служащий в нефтяной компании, не может позволить себе виллу за рубежом, частный самолет и еще что-то в этом роде. До Петра ему далеко. Он просто целеустремленный мужчина.

– И еще очень красивый.

– С лица воду не пить.

– Не скажи. Вряд ли бы тебе захотелось постоянно жить с уродом. Кстати, а почему Фил не хочет свадьбы и официальной регистрации?

– Мы еще так мало вместе... У нас и так все развивалось слишком стремительно. Поживем, привыкнем друг к другу.

Я выдержала паузу и глухо произнесла:

– Ксюха, я рада, что ты опять ко мне вернулась. А то у нас в прошлый раз какая-то ерунда произошла. Поверь, я не виновата в том, что тебе в личной жизни не фартит.

– Я знаю. Я сама в этом виновата. Скованная я какая-то. Зажатая. Оля, ты меня за тот раз прости. Я ведь столько гадостей тебе наговорила. Повела себя как идиотка. Я себя за это целыми днями корила. Тысячу раз собиралась тебе позвонить и не решалась.

– Сама же говоришь, что была пьяная и дурная.

– Кстати, а как там «кролик» поживает?

От неожиданности меня бросило в жар, и я растерянно произнесла:

– А я даже не знаю. Я его как-то больше и не видела...

– А Фил о нем что-нибудь говорит?

– Да я не спрашивала.

– А он женат?

– Женат, – поспешила ответить я, чтобы Ксюха не питала иллюзий. Мне хотелось побыстрее закончить разговор на эту тему.

Впрочем, наша беседа все равно прервалась. Дверь распахнулась, и в квартиру ввалился вдрызг пьяный Фил. Не снимая обуви, заметно пошатываясь, он подошел к нам и, пристально посмотрев на Ксюшку, спросил заплетающимся языком:

– Где-то я тебя видел. Не напомнишь?

– Я Олина подруга. Мы в одном лимузине катались.

– Точно. А я смотрю, где-то я уже твой фэйс наблюдал. Ты же вроде с Ольгой поругалась?

– Как поругалась, так и помирилась.

– Ну да, у вас у баб это принято. Разосретесь вконец, потом выясняете отношения, а затем миритесь. И так до следующего скандала. Потом опять срачки...

Увидев, что Фил уставился на Ксюхин вырез на платье, а та кокетливо выпячивает свою грудь, я тут же помогла Филу сесть на стул и укоризненно взглянула на подругу:

– Ксюша, извини. В другой раз увидимся. Ты поезжай домой.

– Да я могу еще посидеть. – Ксюха и Фил не сводили друг с друга глаз.

– Нет. Езжай. – Я дала понять, что Ксюхе пора оставить нас одних.

Глава 3

– Ты почему напился? – спросила я Фила, как только за Ксюхой закрылась дверь. – Что-то случилось?

– Случилось.

Фил выглядел каким-то испуганным, был бледным, как смерть, и требовал еще выпить.

– Фил, да что случилось-то? – не на шутку встревожилась я.

– У меня друг сегодня погиб.

– Как погиб?

Я села перед Филом на корточки и обхватила его колени руками.

– Что с ним произошло?

– Его нашли в машине у дома с перерезанной шеей.

– О, боже...

– Он подъехал к своему дому поздно ночью. Припарковался, заглушил мотор, а дальше ничего неизвестно... Утром кто-то из соседей пошел гулять с собакой и обнаружил его уже мертвым.

– Прими мои соболезнования, – только и смогла сказать я. – А что говорят в милиции?

– А то и говорят – сидел в своей машине на водительском месте, откинув голову назад, а шея перерезана. Получается, что он не успел выйти из машины и кого-то в нее впустил.

– Странно. Вообще-то в наше время не режут, а стреляют. Может, просто не хотели, чтобы шум был. Это был твой очень близкий друг?

– Друг как друг. Обычный. Я не мог не приехать туда. Мы все с ребятами приехали. Знаешь, он так был похож на Лешку. Шею перерезали точь-в-точь. Он так же закинул голову...

Услышав это, я словно приросла к полу. Сидела как статуя, утратив не только способность двигаться, но и дышать.

– Фил, но ты же сам хорошо понимаешь, что это просто совпадение, – наконец смогла я выдавить из себя.

– Понимаю. Но когда я это увидел, меня будто ударило электрическим током. Мне показалось, что я вновь попал в тот лимузин и передо мной Лешка...

– Ты же сам говоришь, что тебе показалось.

Фил взял меня за подбородок и заглянул в глаза.

– Оля, скажи честно, ты считаешь, что это совпадение?

– Конечно, – не раздумывая, ответила я. – Тем более, этой ночью ты был дома.

– Это ты к чему говоришь?

– К тому, что ты все время был со мной и у тебя есть твердое алиби. Я не знаю, по какой причине ты избавился от Лешки, но к смерти этого своего друга ты не имеешь никакого отношения, даже несмотря на то, что почерк у убийств одинаковый.