Мистик-ривер

— Брендан, — сказал он, — если отец бросил семью, когда ваша мама была беременна, почему она назвала новорожденного его именем?

Взгляд Брендана метнулся в сторону.

— Мама моя со странностями, знаете ли... Она старается и все такое, но...

— Так.

— Она говорит, что назвала его Реем, чтоб помнить.

— Помнить о чем?

— О людях, наверное. — Он пожал плечами. — О том, как они, если протянуть им палец, всю руку отхватят, просто так, ради спортивного интереса.

— А когда выяснилось, что брат ваш немой, как она к этому отнеслась?

— Рассердилась, — сказал Брендан, и на губах его показалась легкая улыбка, — хотя и посчитала это лишним доказательством того, что права. Ненормальная. — Он крутил в пальцах лоточек со скрепками, и легкая улыбка сошла с его лица. — Почему вы спрашиваете, был ли у отца пистолет?

Шону вдруг ужасно надоели все эти хитрости, надоело напускать на себя вежливость, проявлять осторожность.

— Ты знаешь почему, мальчик!

— Нет, — сказал Брендан.

Шон наклонился через стол, едва сдерживая непонятное желание дать себе волю, наброситься на Брендана Харриса, схватить его за горло.

— Пистолет, которым была убита твоя девушка, Брендан, был тот самый, с которым твой отец совершил ограбление восемнадцать лет назад. Может расскажешь мне что-нибудь об этом?

— У отца не было пистолета, — сказал Брендан, но Шон видел, что в мозгу у парня зародилась некая мысль.

— Не было? Ерунда! — Он хлопнул по столу с такой силой, что парень дернулся в кресле. — Ты говоришь, что любил Кейти Маркус? Так разреши мне сказать, что люблю я! А люблю я свою служебную репутацию, способность в семьдесят два часа распутывать самые сложные дела. А ты мне нагло врешь!

— Нет, не вру.

— Врешь, мальчик. Ты знаешь, что папаша твой был вором?

— Он работал в Подземных...

— Вором он работал! Вместе с Джимми Маркусом, который тоже был самым настоящим вором! И что ж это получается, что твоя девушка убита из пистолета твоего отца?

— У отца не было пистолета!

— Черт тебя дери! — взревел Шон, и Конноли так и подскочил на стуле. — Хочешь мне лапшу на уши вешать, да? Так делай это в камере!

Шон сорвал с пояса ключи и швырнул их через стол Конноли:

— Запри этого обормота!

Брендан вскочил:

— Я ни в чем не виноват!

Шон увидел, как Конноли зашел ему за спину и напружинился, готовясь к прыжку.

— У тебя, Брендан, нет алиби, до убийства ты находился в связи с жертвой, и в нее стреляли из пистолета твоего отца. Пока меня не переубедят, я тебя задерживаю. Отдохни и подумай насчет показаний, которые только что дал мне.

— Вы не можете взять меня под стражу! — Брендан оглянулся и увидел у себя за спиной Конноли. — Не можете!

Конноли бросил взгляд на Шона и сделал большие глаза: парень был прав. Нельзя было взять его под стражу, не предъявив ему обвинения. А в качестве обвинения на самом деле предъявить ему было нечего. Обвинение на основании одних только подозрений в этом штате считалось противозаконным.

Но Брендан этого ведать не ведал, и Шон ответил Конноли взглядом, как бы говорившим: «Привыкай к нашим порядкам, новичок!»

Шон сказал:

— Не признаешься прямо сейчас — отправишься в камеру.

Брендан приоткрыл рот, и Шон понял, что страшные эти слова прошибли его, как удар хвоста электрического ската. Потом рот его захлопнулся, и он покачал головой.

— Подозревается в убийстве, — сказал Шон, обращаясь к Конноли. — В кутузку упрямого осла!

Вернувшись в пустую квартиру в середине дня, Дейв с ходу направился к холодильнику. Он не ел, под ложечкой сосало, и живот бурчал от голода. Не самое правильное с голодухи наливаться пивом, но Дейву сейчас это было нужно, чтобы успокоить нервы, расслабить сведенную судорогой шею, утихомирить бьющуюся крысу сердца.

Первая банка, которую он выпил, бродя по пустой квартире, пошла хорошо. Днем, когда его не было, Селеста, наверное, вернулась и ушла на работу, и он даже подумывал позвонить в салон, узнать, может, она там — стрижет, причесывает, болтает с дамами, кокетничает с педерастом Паоло, работающим с нею в одну смену и привыкшим к флирту с ней — ленивому, но не совсем невинному флирту, каким обычно развлекаются педерасты. Или, может быть, она отправилась в школу к Майклу, зацеловала его, затормошила, а потом повела домой, а по дороге они зашли выпить молочный коктейль с шоколадом.

Но Майкл не был в школе, а Селеста не была на работе. В глубине души Дейв знал, что они прячутся от него, и вторую банку он прикончил, сидя за кухонным столом и чувствуя, как алкоголь пробирается в тело, утихомиривает его, как он серебрит и закручивает в воронку воздух вокруг него.