Королева отморозков, или Я женщина, и этим я сильна!

– Я обещаю…

– Я недолго, я мигом – вот увидишь. Ты даже не успеешь забыть, как пахнут мои волосы.

– Лана, да разве такую, как ты, можно когда-нибудь забыть?!

– Скажи, ты не боишься?

– Нет. Я просто устал мучиться. Это так скверно – просто лежать. Ты не сможешь этого понять. Человек вообще не может ничего понять, пока не испытает что-либо на собственной шкуре. Мое тело словно в каком-то коконе, который сковал меня и не дает вдохнуть полной грудью. Страшно ощущать собственную ничтожность, особенно когда рядом сидит любимая женщина. Я ничего не боюсь. Я счастлив, что тебя дождался и что приму смерть именно из твоих рук.

– Я бы сошла с ума, если бы ты меня не дождался. Главное – ничего не бойся. Ты же помнишь Юльку? Так вот, она говорит, что смерть очень красивая… Она там была. Она ее видела. Юлька утверждает, что человек никогда не умирает в муках. Он умирает, испытывая жуткое блаженство. Это как оргазм, понимаешь. Ты мучаешься, пока не увидишь ее. Как только ты ее увидишь, прикоснешься к ней рукой – так сразу закончатся все твои мучения.

– Прощай, Лана, не мучай меня больше… – прошептал Бульдог, обливаясь слезами.

– Прощай, Макс, – зарыдала я.

– Не смей плакать, а ну-ка, улыбнись. Ты же умеешь так красиво улыбаться. Подари мне свою улыбку.

Я улыбнулась, поцеловала Бульдога в лоб, открыла заглушку и вставила иглу.

– Спасибо, Лана. Спасибо, родная, – прошептал Бульдог и широко улыбнулся.

Правда, улыбку его я видела словно в тумане, так как слезы не давали мне возможности что-либо разглядеть.

Когда лекарство пошло по вене, Бульдог закрыл глаза и тяжело задышал. Введя все до капельки, я выкинула шприц и взяла Бульдога за руку. Рука была теплой.

– Макс, ты где? – шептала я, обливаясь слезами. – Ты уже там или еще здесь, со мной?

Ответа не последовало. Я упала на пол и стала биться в истерике. Затем вновь потрясла Бульдога за плечи.

– Макс, ты ее видел? Она и вправду красивая?

Взяв Макса за руку, я издала пронзительный, душераздирающий крик – рука была безжизненно холодной…

Глава 19

Сколько времени я просидела рядом с Максом, не знаю. В палату заглянула медсестра и побежала за врачом.

Врач принес мне свои соболезнования и сказал, что, судя по всему, у Бульдога случился инфаркт. Когда в палате появился Жорик, я молча сидела в углу, рассматривая Максов браслет, плохо соображая, что происходит вокруг.

– Чупа, может, позвонить Гарику? – испуганно спросил Жорик.

– Звони куда хочешь, а я должна похоронить Бульдога. Мы устроим пышные и достойные похороны. Скажи врачам, что я не разрешаю делать никакого вскрытия. Бульдог и так слишком устал, незачем его больше беспокоить.

Жорик вышел из палаты, а я вновь осталась наедине с Максом. Сев на кровать, расстегнула пуговицы его нелепой больничной пижамы и положила голову на широкую волосатую грудь.

– Ты только дождись меня, Макс, только дождись. Я же пообещала тебе, что недолго. Я мигом – и сразу к тебе. Мне по хрену, где ты – в аду или раю. Я разгоню всех чертей и все равно тебя найду! Ты же знаешь, что для меня нет ничего невозможного. Ты только дождись…

Примерно через час в палате появились запыхавшиеся Юлька и Гарик. Они подошли к Бульдогу и по очереди поцеловали его в лоб.

Юлька обняла меня за плечи и тихо прошептала:

– Мне очень жаль, что так вышло. Знаешь, хотя, с другой стороны, может, так и лучше. По крайней мере, он перестал мучиться.

– Я сделала, что он хотел. Я избавила его от мучений.

– Что именно ты сделала?

– Я вколола ему ампулу со смертью…

С похоронами Бульдога тянуть не стали. Похоронили его на следующий день. Сделать вскрытие я не позволила, не желая беспокоить своего любимого еще раз. Юлька с Гариком были моей единственной поддержкой все эти дни. Они помогли мне перенести это горе и хоть как-то смягчили боль утраты. Самой большой радостью для меня был Максов браслет. Я любила рассматривать его с утра до вечера – какое счастье, что у меня сохранилась такая память о бесконечно дорогом человеке…

В один из вечеров Юлька разожгла камин, и мы стали лениво потягивать мартини, любуясь на огонь. Я крутила браслет, вспоминая о тех незабываемых временах, когда мы были с Максом.

– Интересно, как он там? – спросила я у Юльки.

– Лучше, чем здесь, – попыталась успокоить меня она.

– А он обо мне вспоминает?

– Конечно. Тебя невозможно забыть.