Птичка тари

Это был День последнего поезда.

Шон угрюмо спросил:

— А по-другому он когда-нибудь обижал тебя, этот Бруно?

— Не бил ли он меня, это ты имеешь в виду? Шон сказал, нет, не это, и объяснил, что он имел в виду.

— Никогда не слышала о таком, — ответила Лиза. — Неужели мужчины действительно делают это?

— Некоторые делают.

— Так он не делал. Я сказала тебе, что он ненавидел меня. Он хотел быть наедине с Ив, а я путалась под ногами. Так было не всегда. Поначалу он относился ко мне с симпатией, написал мой портрет, тот, о котором я тебе рассказывала. Он постоянно писал портреты Ив, а потом сказал, что напишет мой портрет. Я села на стул в маленьком замке, и он написал мой портрет. Он был тогда очень добрым. Я должна была долго сидеть не шевелясь, и потом он купил мне клюквенный сок, который я до этого не пробовала, и бисквиты с глазурью, которые Ив не разрешала мне есть. Он покупал мне массу всякой всячины, когда они ездили за покупками. Оглядываясь назад, я думаю, что он просто пытался снискать расположение Ив.

— Что сделать?

— Втереться в доверие. Сделать так, чтобы он больше ей нравился. Но потом Бруно, должно быть, понял, что делать это не обязательно, он и так достаточно нравился ей. И он изменился. Когда он заболел и понял, что ему не удастся убедить Ив отослать меня даже в обычную школу, вот тогда он изменился. Не могу передать тебе, какое облегчение я почувствовала, когда узнала, что он уехал, я была так счастлива.

Шон выключил телевизор. Для него это была жертва, Лиза оценила жертву и закрыла книгу. Он обнял ее.

— Кто была та женщина, о которой ты говорила, та, которая рассказывала истории своему мужу?

«Запомнил», — подумала Лиза. Ей это было приятно.

— Шехерезада. Она была восточной женщиной, арабкой, наверное. Ее муж был царем, который обычно женился на женщинах, а утром, после первой брачной ночи, казнил их. Он отрубал им головы.

— Зачем?

— Не знаю, не помню. Шехерезада решила, что не допустит, чтобы ей отрубили голову. В их первую брачную ночь она начала рассказывать ему историю, очень длинную историю, которую не успела окончить к утру, но он так страстно хотел узнать, чем нее все закончится, что пообещал сохранить ей жизнь до утра следующей ночи, чтобы услышать конец. Но история не закончилась, или она начала следующую, и так это продолжалось, пока он не привык к ее историям и не мог убить ее, а в конце он полюбил ее, и они жили долго и счастливо.

— Ну а как же другие — те несчастные, которых он убил?

— Им не повезло. Но не думаю, что это волновало Шехерезаду. Почему ты спросил о Шехерезаде?

— Не знаю. Хотел, чтобы ты рассказала мне что-нибудь еще о прошлом. Ты прекратила мне рассказывать.

— Счастье еще, что я осталась жива, правда? — Лиза рассмеялась, но Шон не улыбнулся. — А после отъезда Бруно случилось вот что: приехали мистер и миссис Тобайас. Впервые после почти года отлучки. Мистер Тобайас сказал, что хотел бы познакомиться с Бруно, и Ив пришлось рассказать ему, куда уехал Бруно. В таком случае хорошо увидеть хотя бы его картины, сказал мистер Тобайас, тогда Ив повела его и миссис Тобайас в маленький замок, и первое, что они там увидели, был мой портрет.

Конечно, они также посмотрели и другие картины, и миссис Тобайас, Виктория, сказала, что ей хотелось бы купить одну. Она выбрала ту, где Бруно нарисовал Шроув при лунном свете.

— О, я в восторге от нее, — заявила Виктория, захлопав в ладоши, а когда Ив сказала, что картина стоит четыреста фунтов, Виктория даже глазом не моргнула. Мистер Тобайас… Джонатан — почему это я, как ребенок, продолжаю называть его по фамилии? — выписал чек на эту сумму и потом передал его Ив.

— Она даже не спросила у Бруно?

— Наверное, Ив знала, что он хочет продать картины. В любом случае она не стала ждать. Она была очень довольна, что получила для него деньги. На следующий день Джонатан принялся за стрельбу, а Виктория составила ему компанию. Там часто разгуливала пара куропаток, мне они так нравились, у них были красные ноги и красивый узор на спинках. Виктория подстрелила их обоих. Я очень жалела тогда, что у меня не было ружья, чтобы подстрелить ее саму. Перестреляв всех птиц, каких только можно было, они вернулись в Лондон, и как только они уехали, Ив усадила меня и рассказала всю историю о старом мистере Тобайасе, и Кэролайн, и о своей матери, и почему Шроув так и не достался ей.

12

Родители Ив приехали работать на старого мистера Тобайаса и его жену, когда Ив было пять лет, а Джонатану девять. Джонатан не жил в Шроуве в то время, но он приезжал на каникулы со своей матерью и отцом, с Кэролайн, которая была леди Элисон, и ее мужем, сэром Николасом Элисоном. Потом сэр Николас разошелся с Кэролайн, и Кэролайн вернулась домой, к своим родителям.