Птичка тари

Однажды днем она поднялась наверх, чтобы посмотреть телевизор. Лиза не связывала работу телевизора с электророзеткой, но поняла это, когда включила телевизор, а экран не засветился. Ее заинтересовало, работает ли телефон, хотя она ни разу не пользовалась телефоном, но он тоже оказался мертвым и не издавал ни звука, сколько бы кнопок она ни нажимала.

Они с Ив не имели представления о том, что происходит во внешнем мире. Вот об этом, как поняла теперь Лиза, Ив всегда и мечтала: оказаться в изоляции, быть отрезанной от всего, что лежит за пределами Шроува. Но едва ли она имела в виду изоляцию столь полную. Лиза подумала вдруг о радио в машине Бруно. Оно работало не от основной электрической сети, а, похоже, от самой машины, возможно, каким-то способом от мотора.

Радио Бруно рассказало бы им, что наделал ураган, а что, если весь мир подвергся разрушению, если навсегда исчезло электричество, если были уничтожены все телефоны? Но бесполезно было думать об этом. Лиза не знала, как завести мотор или включить радио, и даже если бы ей удалось выяснить это, машина была заперта в каретном сарае, а ключ где-то спрятан.

На следующий день этот вопрос утратил свое значение, так как приехали электрики, чтобы починить линию. Их фургон проехал мимо сторожки, подпрыгивая на отломанных сучьях и опавших листьях. Позднее, когда Лиза вышла погулять, она наткнулась на них, они залезли наверх, на высокие столбы, натягивали провода, и один из них, решив, вероятно, что она пришла из самого Шроува, крикнул Лизе, что телевизионная антенна сломана. Буря сорвала ее с крыши, и она висела над одной из труб.

Лиза не поняла, что он имеет в виду. Она никогда не слышала о телевизионной антенне. Для нее сложное устройство, обеспечивающее вещание и похожее на решетку в их духовке, было просто непонятным предметом на крыше, возможно, чем-то вроде флюгера. После того как электрики уехали, а свет и обогреватель снова заработали, Лиза отправилась в Шроув, чтобы посмотреть телевизор.

На этот раз он работал, но не так, как следовало. Изображение мелькало и вертелось, как будто кто-то поворачивал ручку, по экрану шли волнистые линии, делавшие его похожим на грубую холстину. Лица людей расплывались, а голоса их звучали так, будто все говорившие подхватили простуду.

Прошло много времени, прежде чем Лиза установила связь между плохой работой телевизора и сломанной духовочной решеткой на крыше. Она подумала, что телевизор просто испортился. Он был старый и испортился. Она чувствовала полную свою беспомощность, понимая, что ничего не может сделать, не рассказав Ив. Ее дневные просмотры закончились. Джонатан не смотрел телевизор, этот принадлежал его дедушке, и Джонатан, конечно, не стал бы покупать новый или чинить антенну.

Лиза понуро побрела к сторожке. Наблюдая за Ив, которая почти не разговаривала, а лишь заученно готовила ужин, в то время как мысли ее бродили где-то далеко, Лиза решила, что у ее матери не больше причин для скорби, чем у нее, только что потерявшей так много, потерявшей своего единственного друга.

Лиза намного повзрослела в недели, прошедшие после урагана. Она как будто стала старше на три или четыре года. Она узнала о таких вещах, о которых, как она была уверена, в одиннадцать лет не имеют ни малейшего представления Например, как находиться наедине с женщиной, почти лишившейся рассудка от отчаяния и скорби, в то время как чувствуешь, — да, она ощущала это даже тогда, — что как-то неправильно так страдать из-за вещи, из-за места, из-за клочка земли, из-за дома. Если Лиза так же сильно переживала из-за телевизора, то она была всего лишь ребенком, а Ив — взрослой женщиной. Но это вызьгеало у Лизы еще большую жалость к матери. Лизе приходилось заботиться о ней, быть ласковой, не волновать ее, уговаривать Ив заниматься тем, что отвлекало ее от грустных мыслей: давать уроки, делиться знаниями. Лиза иногда сидела над своими учебниками от раннего утра до позднего вечера только для того, чтобы отвлечь Ив от царящего вокруг разрушения и хаоса.

Второе, что помогло быстрому взрослению, было беспокойство о трупе. Ив похоронила его в первом попавшемся месте, потому что хотела его спрятать, ведь если бы его нашли, то у нее возникли бы серьезные неприятности. Лиза почерпнула смутное представление о такого рода неприятностях из чтения викторианских романистов. «Оливер Твист» был ее настольной книгой, а также «Женщина в белом». Вздергивают ли все еще убийц на виселицы? Она не могла спросить Ив. И что на самом деле означает повешение? За какую часть тела вешают человека? Гораздо больше Лиза знала об обезглавливании. О том, как отрубают головы, Лиза получила довольно подробные сведения из книг о Французской революции, о королеве Марии Шотландской и женах Генриха VIII.