В лесной глуши

– Какой ты непонятливый, Купидо. Он недавно уже заплатил штраф за браконьерство. Приди он сейчас в участок, может, ему и поверят, но обязательно поинтересуются, а что он, собственно, делал в заповеднике тем утром. С другой стороны, доверяясь тебе, он хочет показать, что не имеет никакого отношения к этим двум смертям, иначе не стал бы помогать. Не придирайся. Ему стоило больших усилий решиться заговорить. Готов дать голову на отсечение: он не врет.

– Верю, – ответил Купидо.

Действительно, зачем кому-то было выдумывать этот выстрел? Если он и вправду прозвучал тем утром, то варианта два: или стрелял убийца Глории, или неподалеку находился кто-то еще. Купидо отверг первую гипотезу: имея огнестрельное оружие, абсурдно рисковать, нападая на человека с ножом. Значит, надо найти этого стрелка, вполне возможно, он что-то знает, раз прячется.

– Расследование идет? – спросил Алькалино.

– У меня почти ничего нет. Но не исключаю, что убийца первой девушки хорошо ее знал.

Алькалино пристально посмотрел на сыщика.

– Несколько месяцев назад, – начал он, неожиданно меняя тему разговора, что было для него обычным делом, – я натолкнулся на маленькую книжонку, которую выбросили в урну в парке. Книжонка явно скучная, судя по густоте текста и отсутствию диалогов. Я подобрал ее из чистого любопытства и начал читать. Понимаешь, мне трудно было понять все, что там написано, и тем не менее я не мог ее бросить. Речь шла об одном очень странном типе, который жил в чаще леса и одним выстрелом убивал всякого, кто осмеливался пересечь невидимые, намеченные им границы. Я очень хорошо запомнил эту книжицу, будто читал ее вчера, было в ней что-то странное. И все еще помню имя этого человека из леса. Нума – его звали Нума. Какое-то время я не мог выкинуть его из головы, снова прочитал все от начала до конца, пытаясь понять, зачем он это делал, кто платил ему за убийства, кому он служил. Меня осенило в ночь, когда убили вторую девушку: в каждом лесу есть такой Нума, преданный хранитель, и цель у него – чтобы лес оставался лесом.

Он немного помолчал, допил коньяк и изменившимся голосом продолжил:

– Ты не там ищешь, Купидо. Лесник проснулся, и будут новые жертвы.

– Значит, ты уже не считаешь, что в деле замешана донья Виктория?

– Уже нет. Я видел ее на другой день, когда она приехала из Мадрида и едва смогла выйти из машины. Видел распухшие лодыжки и то, как неуверенно она ставила на тротуар ноги в своих черных туфлях. За последнее время донья сильно постарела. Не представляю себе, чтобы она могла замыслить убийство.

Купидо улыбнулся. Он уже привык к таким вот внезапным переменам в собеседнике. Детектив всегда пользовался сведениями Алькалино и никогда – его догадками.

– Даже не знаю, как тебя отблагодарить, – сказал сыщик.

– Пока что закажи мне еще коньяку. Как-нибудь потом я спрошу с тебя остатки долга.

Он похлопал Рикардо по спине и с полной рюмкой отправился продолжать партию в домино – там его уже заждались.

Детектив вышел на улицу; слова Алькалино никак не выходили у него из головы. До этого он играл с лейтенантом честно и ничего не скрывал. Но теперь дал слово другу не рассказывать об услышанном.

– Проезд закрыт, – сказал Молина, подойдя к окошку автомобиля Купидо.

Егерь притормозил машину прямо посреди дороги, не давая сыщику проехать. Но это было даже на руку Рикардо – он хотел поговорить с Молиной без его жены, которая в тот раз молча слушала их с испуганным взглядом, словно прося Купидо оставить их в покое. Поэтому он и въехал без разрешения в закрытый для массового посещения сектор заповедника, подальше от центральной базы. Кроме того, он убедился, что охраннику понадобилось менее десяти минут, чтобы установить присутствие человека, незаконно вторгшегося в зону его наблюдения.

– Я знаю, – ответил детектив. – Но я хотел с вами поговорить.

Тот отступил на шаг, чтобы Рикардо мог открыть дверцу и выйти. Купидо увидел, что указательный палец правой руки у него заклеен пластырем.

– Я думал, вы узнали все, что хотели, – немного обеспокоенно сказал Молина.

– Я тоже так думал. Но потом кое-что вспомнил.

Егерь наклонил голову. Беспокойство уступило место любопытству.

– В то утро, в субботу, вы не слышали выстрела?

– Какого выстрела? – спросил тот удивленно.

– Из винтовки или ружья, недалеко от поляны, где убили девушку.

– Нет, выстрела я не слышал. Я уже говорил, что был в другом месте, я вел машину, – объяснил он, кивнув головой на джип, перегородивший дорогу. – Если и был какой-то выстрел, на таком расстоянии, да еще при работающем двигателе, я бы его просто не услышал.