28  

* * *

  • Теперь прощай, столица,
  • Прощай, весна моя,
  • Уже по мне томится
  • Корельская земля.[18]
  • Поля и огороды
  • Спокойно зелены,
  • Еще глубоки воды
  • И небеса бледны.
  • Болотная русалка,
  • Хозяйка этих мест,
  • Глядит, вздыхая жалко,
  • На колокольный крест.
  • А иволга, подруга
  • Моих безгрешных дней,
  • Вчера вернувшись с юга,
  • Кричит среди ветвей,
  • Что стыдно оставаться
  • До мая в городах,
  • В театре задыхаться,
  • Скучать на островах.
  • Но иволга не знает,
  • Русалке не понять,
  • Как сладко мне бывает
  • Его поцеловать!
  • И все-таки сегодня
  • На тихом склоне дня
  • Уйду. Страна Господня,
  • Прими к себе меня!

Весна 1917

Перемирие, которое в связи с войной заключили Ахматова и Гумилев, длилось, увы, не более года. Первой нарушила данное мужу слово («будем вместе, милый, вместе») Анна Андреевна. Она вдруг безоглядно влюбилась. И не слегка, как бывало в пору головокружительных поэтических триумфов, когда уставала считать своих «пленников», а слишком. В Бориса Васильевича Анрепа, давнего, с гимназических лет, приятеля Николая Владимировича Недоброво. Он их и представил друг другу, сначала заочно (отослав Борису «Четки»), а потом и очно.

* * *

О «Четках» (1914 г.) Борис Васильевич Анреп написал своему другу Николаю Владимировичу Недоброво: «Она была бы – Сафо, если бы не ее православная изнеможденность».

* * *

C Анрепом я познакомилась в Вел<<иком>> Посту в 1915 в Царском Селе у Недоброво (Бульварная).

Анна Ахматова. Из «Записных книжек»

Борису Анрепу посвящено большинство лирических стихотворений, созданных Ахматовой с 1915 по 1921 год. Они составляют основу двух книг – «Белой стаи» (сентябрь 1917) и «Подорожника» (апрель 1921).

Посвящала Анрепу Ахматова стихи и позже. Но первой в этой «песне песней» была полушутливая «Песенка» – единственный в ее поэзии акростих: в отличие от Гумилева, Анна Андреевна не жаловала этот искусственный, салонный жанр.

ПЕСЕНКА

  • Бывало, я с утра молчу
  • О том, что сон мне пел.
  • Румяной розе и лучу
  • И мне – один удел.
  • С покатых гор ползут снега,
  • А я белей, чем снег,
  • Но сладко снятся берега
  • Разливных мутных рек.
  • Еловой рощи свежий шум
  • Покойнее рассветных дум.

5 марта 1916

* * *

Борис Васильевич фон Анреп, правовед по образованю, увлекся живописью и, чтобы переменить судьбу, в 1908 году уехал из Петербурга в Париж на постоянное жительство. Овладев секретами византийских мозаик, стал профессиональным художником. Добился признания, а со временем и крупных заказов. Писал Анреп и стихи, правда, весьма топорные, умом не блистал, зато умел значительно молчать, не скупясь тратил командировочные червонцы и на лихачей, и на рестораны. Необычайно высоким ростом, жизнерадостностью, неистребимым донжуанством, странной смесью беззаботной отваги и практичности Борис Васильевич фон Анреп напоминал Анне отца, такого, каким Андрей Антонович Горенко был в ее ранние детские годы…

* * *

  • Ждала его напрасно много лет.
  • Похоже это время на дремоту.
  • Но воссиял неугасимый свет
  • Тому три года в Вербную Субботу.
  • Мой голос оборвался и затих —
  • С улыбкой предо мной стоял жених.
  • А за окном со свечками народ
  • Неспешно шел. О, вечер богомольный!
  • Слегка хрустел апрельский тонкий лед,
  • И над толпою голос колокольный,
  • Как утешенье вещее, звучал,
  • И черный ветер огоньки качал.
  • И белые нарциссы на столе,
  • И красное вино в бокале плоском
  • Я видела как бы в рассветной мгле.
  • Моя рука, закапанная воском,
  • Дрожала, принимая поцелуй,
  • И пела кровь: блаженная, ликуй!

1916–1918

* * *

  • Ты мне не обещан ни жизнью, ни Богом,
  • Ни даже предчувствием тайным моим.
  • Зачем же в ночи перед темным порогом
  • Ты медлишь, как будто счастьем томим?
  • Не выйду, не крикну: «О, будь единым,
  • До смертного часа будь со мной!»
  • Я только голосом лебединым
  • Говорю с неправедною луной.

1915

* * *

  • «Горят твои ладони,
  • В ушах пасхальный звон,
  • Ты, как святой Антоний,
  • Виденьем искушен».
  • «Зачем во дни святые
  • Ворвался день один,
  • Как волосы густые
  • Безумных Магдалин».
  • «Так любят только дети,
  • И то лишь первый раз».
  • – «Сильней всего на свете
  • Лучи спокойных глаз».
  • «То дьявольские сети,
  • Нечистая тоска».
  • – «Белей всего на свете
  • Была ее рука».

1915


  28  
×
×