Белая ворона, или В меня влюблен даже бог

– Я в этом доме точно сопьюсь и стану алкоголичкой. Для этого тут специально предусмотрен роскошный бар.

Ястреб сел рядом и закурил сигарету.

– Меня выгнал Илья Петрович за то, что я говорю свои мысли вслух.

– А ты не говори.

– В том-то и дело, что у меня не получается себя контролировать. Ну точно, сошла с ума.

– Ну допустим, с ума ты не сошла... Хочешь, подскажу тебе выход из ситуации?

– Хочу.

– А ты не думай о шефе плохо. Думай о нем хорошо, тогда будешь произносить вслух только хорошие мысли.

– А как я могу думать о нем хорошо?! Он меня похитил, ворвался в мою жизнь, перевернул все с ног на голову и еще постоянно угрожает тюрьмой! Ты хоть понимаешь, каково мне в неизвестности?! Я не знаю, что меня ждет и что со мной будет. Как жить???

– Аня, ты не должна грузить себя такими вопросами. О чем ты думала, когда продавала свою душу?

– Ястреб, ты так рассуждаешь, будто у меня был выход. Что мне оставалось? Сесть в тюрьму?

– Лично я сел бы в тюрьму, но не продал душу.

Я задумалась над словами Ястреба и, выпив еще порцию виски, замотала головой:

– В тюрьму не хочу. Вообще ерунда получается. Мне кажется, все это мне снится. Обычно мужикам нужно только тело, а женская душа им до одного места. Хозяин же плевать хотел на мое тело, хотя, заметь, оно у меня очень даже неплохое. Душу ему подавай. – Неожиданно для себя я взяла Ястреба за руку и заглянула в его глаза: – Прошу тебя, помоги.

– Чем?

– Помоги найти пленку, на которой изображена смерть Николая. Где она может быть? Если найду и уничтожу, я буду свободна.

– Я не знаю ни о какой пленке.

– Все ты знаешь...

– Аня, не забывай, пожалуйста, я работаю на шефа. Пойми, дело не в пленке. Илья Петрович очень большой человек. Куда бы ты ни сбежала и на какое дно ни легла, он все равно тебя найдет и не пощадит. Бежать я тебе не советую. Сделка состоялась. Если он поймет, что твоя душа ему больше не нужна, он тебя отпустит. Только ты должна сама постараться для этого. Думай о шефе хорошо. Если он привез тебя в этот дом, значит, ты ему нужна.

– Вот я и хочу знать: для чего!

– Узнаешь об этом от него. Если будешь умницей, все будет хорошо. Вот ты говоришь, он ворвался в твою жизнь. А что у тебя была за жизнь?! Разве это можно назвать жизнью? Да тебя не сегодня, так завтра либо менты, либо братки повязали бы. И еще неизвестно, кто хуже. Одни бы в тюрьму посадили, а другие на счетчик за беспредел поставили и где-нибудь закопали. Что ты цепляешься за прошлую жизнь? Что ты в ней видела? Что хорошего у тебя было? Лови момент! Если подружишься с шефом, далеко пойдешь. Только не будь дурой. Не заставляй его думать, что он в тебе ошибся.

– Да пошел ты. Какая бы у меня жизнь ни была, это МОЯ ЖИЗНЬ, а сейчас я проживаю чужую.

Не удержавшись, я положила голову Ястребу на колени и дала волю чувствам. Пока ревела, он гладил меня по голове и постоянно повторял, что шеф не такой плохой, как я думаю, и я должна заставить себя относиться к нему хорошо. При этом Ястреб говорил какие-то добрые и непривычные для меня слова: «котенок, солнышко, девочка моя»... Это было так странно... Меня еще никогда и никто не жалел.

– Хватит пить, – произнес он, когда я успокоилась. – Это уже не ты плачешь, а виски. Аня, не усложняй себе жизнь, не создавай проблемы. Смотри на шефа как на друга, а не как на врага. Если будешь его злить и выводить из себя, боюсь, я уже не смогу тебе помочь.

Убрав бутылку в бар, Ястреб подхватил меня на руки и положил на кровать на террасе. Бережно накрыл одеялом и даже по-отечески поцеловал в лоб:

– Давай спи.

– А ты куда?

– У меня сегодня еще дела.

– Какие могут быть дела ночью?

– А ты думала, дела делаются только днем?

– Ястреб, я уже боюсь думать. Почему я при тебе ничего не говорю вслух, а при шефе у меня язык за зубами не держится?

– Может, потому, что ты хорошо ко мне относишься? Относись так же и к шефу, тогда не будет проблем. Не понимаю, что ты на человека телегу катишь? Он не сделал тебе ничего плохого.

– Но обещает.

– Обещать не значит делать. Все. Спи.

Ястреб ушел, а я и не заметила, как уснула. Проснулась от лая собак и шума во дворе. На часах было ровно четыре утра. Потерев глаза, я подошла к краю террасы, перегнулась через перила и попыталась понять, что происходит. Главный вход дома мне, к сожалению, виден не был, но я отчетливо слышала голос шефа:

– Как это произошло?

– Илья Петрович, они просто выстрелили, когда Крот подошел к их машине. Мы даже подумать не могли, что такое произойдет. Пока сообразили и достали «пушки», тачка рванула с места.