Глоток перед битвой

Энджи согласно кивнула:

– С баром все ясно. Другие варианты есть?

– Банковские ячейки тоже отпадают. Дэвин все проверил, и врать он не станет. Может быть, в сейфе Симоны?

Она покачала головой:

– Ты был первым, кому она что-то показала, верно?

– Верно.

– А это значит, что ты был первым человеком, которому она доверилась. Она, судя по всему, поняла, что Симона слишком примитивно судит о Сосии. В чем была безусловно права.

– Допустим, что они уже побывали у нее на дому в Маттапане, обшарили всю квартиру и что-то нашли. Положим, что на данный момент у них на руках имеется все, что им надо. Тогда отчего же весь сыр-бор разгорелся? – сказал я.

– Ну и что же остается?

Мы молчали целых десять минут, так и не находя ответа.

– Ничего не придумать, мы по уши в дерьме, – констатировала Энджи, когда пошла одиннадцатая минута.

– Не слишком обнадеживает.

Энджи закурила, закинула ноги на стол и уставилась в потолок. Вылитый Сэм Спейд.

– А что мы знаем о Дженне? – спросила она.

– Мы знаем, что ее нет на свете.

Энджи кивнула:

– А кроме этого?

– Нам известно, что она была женой Сосии. Не знаю, регистрировали ли они свои супружеские отношения, но они имели место.

– И был от него сын по имени Роланд.

– И было у нее три сестры, проживающих в штате Алабама.

Она выпрямилась, спустила ноги на пол и стала задумчиво постукивать каблуками.

– Алабама... – протянула она. – Она все переправила в Алабаму.

Я стал обдумывать эту версию. Прошло уже много лет, как Дженна распрощалась со своими сестрами. С годами люди меняются. Могла ли она положиться на своих сестер? Могла ли доверять почте? Ей выпал шанс стать кому-то нужной, восстановить какую ни на есть, а справедливость. Хоть в малой степени отплатить за то, как обращались с ней люди всю ее жизнь. И неужели бы она рискнула потерей этого шанса, препоручив главное орудие своей мести нашей разгильдяйской почте или попытавшись переправить его с оказией?

– Нет, не думаю, – сказал я.

– А почему бы и нет? – вскипела Энджи. От собственных версий так просто не отступаются.

Я объяснил, почему это невозможно.

– Может, ты и прав, – сказала она, несколько поостыв. – Но давай оставим мои соображения как рабочую версию.

– Не возражаю. – Идея была неплоха, и в любом другом случае мы бы стали ее разрабатывать. Но это был не тот случай.

И вот так всегда. Мы сидим у меня в кабинете, перекидываемся идеями и ждем божественного откровения. Но не всегда Господь к нам благосклонен, и тогда мы начинаем мусолить каждую версию и, как правило – за редким исключением, – возвращаемся к тому, что было ясно с самого начала.

– Нам известно, что несколько лет назад у нее возникли проблемы с кредиторами, – сказал я.

– Ну, и... – сказала Энджи.

– Ты же видишь – я напрягаю мозги. Я никому не обещал выдавать перлы мудрости.

Она нахмурилась:

– С полицией она дела не имела, так ведь?

– Ничего, кроме штрафов за парковку в неположенном месте.

Энджи выкинула сигарету в окно.

Я вдруг вспомнил, что у меня дома в холодильнике стоят несколько баночек пива. Стоят скучают, томятся в одиночестве.

– Но если ей выписывали штрафные квитанции... – начала Энджи.

Мы переглянулись и хором сказали:

– То где же ее машина?

Глава 22

Мы позвонили Джорджу Хигби в Бюро регистрации автотранспортных средств. Звонили раз пятнадцать, но в трубке раздавались лишь короткие гудки. Когда же наконец удалось дозвониться, автоответчик сообщил, что все номера заняты. Наш вызов принят, и ответ мы получим в порядке очереди. Ждите, не бросайте, пожалуйста, трубку. Поскольку особо срочных дел до конца месяца не предвиделось, я пристроил телефон на плече и стал ждать.

Тишина длилась минут пятнадцать; наконец на том конце раздался звонок – один, второй, третий, четвертый, пятый, шестой.

– Вы звоните в бюро регистрации автотранспортных средств, – сказал голос в трубке.

– Будьте добры, попросите Джорджа Хигби.

Не слушая, голос нес свое:

– Мы работаем с девяти ноль-ноль до семнадцати ноль-ноль с понедельника по пятницу. Для получения более подробной информации перейдите на тональный набор и наберите "1".

И прямо мне в ухо раздался писк: как раз в тот момент, когда до меня дошло, что сегодня – воскресенье. Если я нажму «единицу», то нарвусь на другой такой же автоответчик, он отошлет меня к третьему; в конце концов я дойду до белого каления и выкину телефон в окно, зато компьютеры Бюро вволю позабавятся.