Душевный стриптиз, или Вот бы мне такого мужа

– Его же, кроме собственной внешности, ничего не интересует. Ты думаешь, ты ему нужна? Да он будет тебя просто использовать, как дойную корову. Такой и по хозяйству-то никогда не поможет. Он, наверное, молотка в руках не держал.

– А такому не нужно гвозди вбивать, пусть что-нибудь другое вбивает. У него молоток в другом месте. Как вгонит, так мало не покажется.

– Он помешан на собственном теле.

– Саня, я тебя не узнаю. Что ты сидишь и кудахчешь мне в ухо, как старая курица? Ты так мне выговариваешь, будто я за Артурчика замуж собралась. Я с ним просто классно отрываюсь! И почему ты считаешь, что стриптизер – это крайне недостойный мужик? Что это пошло, грязно и ужасно?! Мне всегда нравились яркие мужчины, а если они при этом еще и красиво двигаются, то это же замечательно! А в Артура я и в самом деле влюбилась. В его тело, глаза, танцы! И мне абсолютно не интересен его характер. Для меня важен его образ самца. Сейчас ты увидишь, как профессионально и сексуально он танцует.

– Если честно, то у меня нет никакого желания на это смотреть.

– Ты его танец просто еще не видела. Артурчик сегодня утром поплакался мне в жилетку, что быть стриптизером достаточно трудно.

– Бедняжка. У него такая опасная профессия. Его дети будут гордиться своим отцом. Ты его пожалела?

– Пожалела.

– Что-то он рано утомился. Неужели выйдет на пенсию и будет жить в особняке твоего мужа и тратить его деньги?

– Вот на пенсию-то Артурчик пока не собирается. Он привык жить в стиле «стриптиз». Это же постоянное соперничество, тяжкий труд оттачивания внешних данных, экспромт, длительные тренировки, упорство и подножки, которые подставляет ночная жизнь.

Заиграла чувственная музыка, и Артур стал танцевать, играя с ширинкой обтягивающих брюк. Милка запрыгала на диване от удовольствия. Затем потянулась за сумочкой, достала из нее кошелек и принялась засовывать в расстегнутые брюки Артура стодолларовые купюры.

Я наклонилась к Миле поближе и спросила, нервно сжав руки в замок:

– Мила, а можно я расскажу про номера машины, на которой увезли Дениса?

Мила изменилась в лице, злобно посмотрела на меня и ударила кулаком по столу:

– Только попробуй! Не смей лезть в мою жизнь! Займись лучше своей! Тебя интересует чужая личная жизнь из-за того, что у тебя нет собственной! Это у тебя от одиночества крыша едет! Понимаешь, от одиночества! Ведешь себя как старая, никому не нужная баба. Хочешь, я куплю еще одного стриптизера, для тебя, и ты почувствуешь вкус настоящей жизни?! Поверь, они не только нормально танцуют, но могут доставить массу удовольствия женщине! Скажи, хочешь?!

– Ничего я не хочу!!! – прокричала я, не помня себя, и бросилась к выходу.

Глава 8

В этот же день я отправилась к своему однокласснику, и он по базе ГИБДД помог мне найти сведения о владельце джипа, номера которого я запомнила.

– Черепанов Виктор Леонидович, 54 года, прописан по адресу…

Я шла и старалась осмыслить полученную информацию. Тот лысый, которого я видела ночью, пожалуй, по возрасту подходит. Если машина оформлена на него, то есть хоть какая-то зацепка, чтобы найти Дениса. Теперь уже неизвестно, живым или мертвым, но хоть похоронить его по-человечески.

Дойдя до первого отделения милиции, я подошла к дежурному и, вздрагивая от волнения, произнесла:

– Я хочу написать заявление о похищении человека.

– О похищении? – Дежурный поднял голову и посмотрел на меня с заметным удивлением. – Вы в этом уверены?

– Сказать, что я уверена на все сто процентов, я не могу.

– У вас есть доказательства?

– Мне так кажется.

– Ах, вам кажется. И у вас нет никаких доказательств?

– Только мои предположения.

– Вообще-то отделение милиции – это не место для предположений. Здесь любят факты.

– Тогда нечего было бы и расследовать. Предположения для того и существуют, чтобы устанавливать факты.

– А вы кем приходитесь похищенному?

– Это муж моей подруги.

– Простите, чей муж?

– Муж подруги.

– А вы тогда здесь при чем?

– Как при чем? Я дружу с этой семьей!

– У вас что, своих забот нет? Вам-то зачем это нужно?

– Своих забот у меня много. Просто меня убивает человеческое равнодушие. Если мы не будем друг за друга переживать и помогать, тогда мы скатимся в пропасть.

Дежурный прокашлялся и посмотрел на меня так, словно я была не в себе.

– А почему не пишет заявление жена пропавшего?