Прах к праху

— Как и вы, — сказала Хейверс, захлопывая блокнот.

Пэттен посмотрел на нее безмятежным взглядом.

— Да. В этом отношении мы с Габриэллой всегда были удивительно похожи.

Глава 6

Линли взял папку с материалами из Кента. Просмотрел, сдвинув над очками брови, фотографии с места преступления. Барбара наблюдала за ним, удивляясь, как ему удается выглядеть таким бодрым.

Сама она чувствовала себя измочаленной. Было около часа ночи. После возвращения в Нью-Скотленд-Ярд она выпила три чашки кофе, но несмотря на кофеин — или, возможно, благодаря ему, — мозги еще трепыхались, а вот тело решило умереть. Ей хотелось положить голову на стол Линли и захрапеть, но вместо этого она встала и подошла к окну. Внизу на улице никого не было. Вверху простиралось темно-серое небо, видимо, не способное достичь настоящей черноты из-за кипевшего жизнью мегаполиса под ним.

Рассматривая вид, Барбара задумчиво потянула себя за нижнюю губу.

— Предположим, это сделал Пэттен, — сказала она. Не ответив, Линли отложил фотографии. Прочитал часть отчета инспектора Ардери и поднял голову. На лице его отразилась задумчивость. — У него достаточно веский мотив, — продолжала Барбара. —Если он уничтожает Флеминга, то мстит парню, который залез в трусы к Габриэлле.

Линли выделил абзац. Потом еще один. Час ночи, с отвращением думала Барбара, а он по-прежнему свеж как огурчик.

— Ну? — спросила она.

— Могу я посмотреть ваши записи?

Вернувшись к своему стулу, она достала из сумки блокнот и отдала Линли. Пока она шла к окну, Линли водил пальцем по первой и второй странице их беседы с миссис Уайтлоу. Заглянул на третью, затем — на четвертую. Перевернул еще одну страницу и очертил что-то на ней карандашом.

— Он сказал, что для него пределом является неверность, — не унималась Барбара. — Может, его предел — убийство.

Линли посмотрел на нее.

— Не позволяйте антипатии становиться вашей постоянной спутницей, сержант. У нас недостаточно фактов.

— И тем не менее, инспектор…

Подняв карандаш, он заставил ее замолчать и сказал:

— А когда они появятся, я думаю, они подтвердят его присутствие в клубе «Шербур» в ночь со среды на четверг.

— Пребывание в «Шербуре» не исключает его автоматически из числа подозреваемых. Он мог нанять человека, чтобы устроить пожар. Он уже признал, что нанимал кого-то следить за Габриэллой. И по кустам, фотографируя ее и Флеминга, не он лазал. Вот еще один нанятый.

— И все это в рамках закона. Возможно, это сомнительно. Безусловно, отдает дурным вкусом. Но не противозаконно. Впрочем, я его не исключаю.

— Слава богу!

— Однако признать за Пэттеном убийство Флеминга с заранее обдуманным намерением — значит предположить, что он знал, где Флеминг будет ночевать в среду. А он отрицает, что знал. И я не уверен, в нашей способности доказать обратное. — Линли убрал фотографии и материалы в папку. Снял очки и потер переносицу.

— Если Флеминг позвонил Габриэлле и сказал, что едет, — заметила Барбара, — она могла позвонить Пэттену и сообщить ему об этом. Естественно, не нарочно. Не затем, чтобы Пэттен примчался убить Флеминга. Просто хотелось немного досадить мужу. Это соответствует тому, что он рассказывал о своей жене. Другие мужчины ее хотят — и вот тому доказательство.

Линли как будто поразмыслил над словами сержанта.

— Телефон, — задумчиво произнес он.

— А что с ним?

— Разговор между Флемингом и Моллисоном. Он мог сообщить ему о своих планах в отношении Кента.

— Если вы считаете ключом телефонный разговор, тогда и его семья могла знать, куда едет Флеминг. Он же отменил свою поездку в Грецию, не так ли? Или по крайней мере отложил ее. Каким-то образом он сообщил бы им. Он должен был что-то им сказать, раз его сын… как там его зовут?

Перевернув еще две странички, Линли сверился с ее записями.

— Джимми.

— Точно. Раз Джимми не позвонил миссис Уайтлоу в среду, когда отец за ним не заехал. И если Джимми знал, почему отменилась поездка, он вполне мог сказать своей матери. Это вполне естественно. Она же ожидала, что мальчик уедет. А он не уехал. Она бы спросила, что случилось. Он бы объяснил. И куда это нас приводит?

Из верхнего ящика своего стола Линли достал разлинованный блокнот.

— К Моллисону, — сказал он, записывая. — К жене Флеминга. К его сыну.

— К Пэттену, — добавила Барбара.

— К Габриэлле, — закончил Линли и дважды подчеркнул последнее имя. Подумал немного и подчеркнул еще раз.