Тайные убийцы

— А как насчет этих трех ячеек, которые активизировались и направились к Парижу? — спросил Фалькон.

— Сейчас нам кажется, что это скорее отвлекающий маневр, — сказал Пабло. — ДГСЕ, французская разведка, предупреждена и следит за их передвижениями.

На этом телефонный разговор завершился. Грегорио и Фалькон поехали прямо в аэропорт.

— Не понимаю, зачем вы меня в это вовлекаете, — заметил Фалькон.

— Хуан всегда так работает. Идея была ваша. Значит, вы следите за ее развитием до самого конца, — объяснил Грегорио. — Он разозлился, что никто из нас не сумел правильно оценить информацию, которая стала бы ключом к этой версии, но он всегда действует эффективнее, когда стремится что-то кому-то доказать.

— Но это было чистое везение — то, что я правильно оценил ни с чем не связанную информацию.

— В этом суть разведработы, — сказал Грегорио. — Помещаете в опасную ситуацию кого-нибудь вроде Якоба. Никто и понятия не имеет, что он, собственно, должен искать. У нас есть представление о каком-то развивающемся сценарии, но он этого не видит. Он рассказывает нам то, что может. Это уже наша задача — оформить это во что-то осмысленное. Вам это удалось. Хуан разозлился, потому что ему пришлось всего лишь наблюдать за отвлекающим маневром, но, опять же, он не мог себе позволить его игнорировать.

— Вас не беспокоит то, что Якоба отправили в Париж? — спросил Фалькон. — Если это тоже была часть отвлекающего маневра, тогда ГИКМ теперь знает или, по крайней мере, подозревает, что он шпионит на нас.

— Вот почему Хуан оставил его в одиночестве. Он даже не сообщил о нем в ДГСЕ, — ответил Грегорио. — Если ГИКМ следит за ним, она увидит, что он совершенно чист. В этом есть свое изящество. Они сами поставили Якоба в такое положение, что он получил определенную информацию, хотя и не понимал, что означают эти автомобильные руководства. Следовательно, ему не пришлось никак себя раскрывать. Когда их операция провалится, они не смогут указать на него пальцем. Якоб — в отличной позиции для следующего раза.

— Может быть, это глупо, но я все-таки спрошу: если вы столько знаете о ГИКМ, почему бы вам просто ее не взять? — поинтересовался Фалькон.

— Потому что нам нужно взять вместе с ней всю сеть, — ответил Грегорио.

Они приземлились в мадридском аэропорту днем, в час пятнадцать; было жарко, и над бетоном дрожал воздух. Самолет встретила машина, которая отвезла их к терминалу: там, в одной из комнат в боковой части здания, их ожидали Хуан и Пабло.

— Есть новости, — сообщил Хуан. — В центральном офисе парадоров нам сообщили, что у них есть бронирование в Заморе на сегодня и в Сантильяне-дель-Мар — на завтра. Пабло позвонил в обе гостиницы и узнал, что четыре часа назад британцы отменили бронирование.

— «МИ-5» сейчас пытается понять, почему они изменили планы, — сказал Пабло. — Возможно, какие-то семейные обстоятельства. Две из женщин — сестры. Или это связано с работой. Единственная проблема в том, что у них нет в этой фондовой компании проверенных людей. На дальневосточных рынках не отмечено никаких сейсмических колебаний. Сейчас они беседуют с людьми в Сити, чтобы узнать, не идут ли разговоры о каком-то крупном выкупе акций или поглощении.

— Вы еще не нашли сами машины? — спросил Фалькон.

— Если они отказались от номеров четыре часа назад, они успели уехать далеко, и мы по-прежнему не знаем, как они едут на север — через Мадрид или через Саламанку.

— А паромы? — спросил Грегорио.

— Мы проверили паромные линии Бильбао — Портсмут и Сантандер — Плимут. Они не бронировали там места. Бронирование билетов в туннель под Ла-Маншем остается, дата не изменена, — сообщил Пабло. — Вас вызывает линия министра внутренних дел, Хуан.

Хуан принял звонок, делая заметки. Потом бросил трубку.

— Британская разведка вступила в контакт с французской, — сказал он. — Аманда Тернер только что поменяла бронирование билетов в туннель на понедельник, то есть на завтра, на дневное время, так что, похоже, они собираются ехать на север Франции без остановок. Ни французское, ни британское министерство внутренних дел не желают, чтобы эти машины шли по туннелю. Французы заявили, что вообще не хотят, чтобы эти автомобили ехали по Франции. Их путь на север будет проходить рядом с ядерными реакторами и через густонаселенные районы. Машины — на испанской земле. У нас есть территории с низкой плотностью населения. Мы должны справиться с ними здесь. Министр дал нам прямой доступ к спецподразделениям.