Встреча с мечтой, или Осторожно: разочарованная женщина!

— Я отсосу тебе яд, — не к месту пошутил измученный Макс. — Мы ляжем спать тут, прямо на берегу.

— Ты считаешь, что тут мы в безопасности?

— Я этого не говорил. Про безопасность нам придется только мечтать.

Мы прилегли на берегу реки. Макс бережно меня обнял и поцеловал в шею. Я заплакала и прошептала:

— Хочу есть.

— Завтра что-нибудь придумаем. Главное, что у нас есть вода. Целая река. Человек не может без воды, а без пищи обходится долгое время. Представь, что ты на диете, что для того чтобы получить нужную роль, ты должна скинуть несколько килограммов.

— К черту все диеты. Я хочу есть.

— Потерпи.

Я слышала уже родное дыхание и очень боялась, что, когда я проснусь, могу его не услышать.

— Макс, ты не умрешь? — вновь спросила я и прижалась к нему как можно ближе, чтобы слышать удары его сердца.

— Не должен.

— Ты уверен?

— Сейчас я уже ни в чем не могу быть уверен.

По всей вероятности, оптимизм Макса заметно поубавился, и он уже не пытался это скрыть.

— Макс, не умирай, пожалуйста. — Я громко всхлипнула и чуть было не разревелась навзрыд.

— Постараюсь. Не переживай, все обойдется.

— Я хочу тебя почувствовать. Я хочу почувствовать, что ты еще жив.

— Как это?

— Я хочу с тобой близости. Я понимаю, у тебя вообще не осталось сил, но потихоньку… Я еще никогда в жизни так сильно не хотела мужчину. Ты мне не веришь, но я говорю правду.

Я прекрасно понимала, что Макс еще не отошел от змеиного укуса. Он был не просто усталый. Он был изнеможенный. Даже в ночи я ясно видела темные глубокие тени на его лице.

— Ты одержала победу, — нежно прошептал он и задышал учащеннее. — Правда, не знаю, что из этого получится и получится ли вообще…

— Я не хочу одерживать над тобой победу. Я постараюсь избавиться от комплекса Клеопатры, о котором ты говорил. Если мы останемся живы, я буду учиться жить заново. Победа над близким человеком — это собственное поражение. Я хочу смотреть на близкого человека с восхищением, благоговением, всему у него учиться, искать у него утешения. Мне кажется, что любовь — это только на одну треть физическое наслаждение. На две трети — это близость друга.

— Ты хочешь сказать, что я тебе близкий человек?

— Очень близкий. Мне даже стало казаться, что ближе тебя у меня никого нет.

Я стала целовать Макса в его могучую грудь, постепенно спускаясь все ниже и ниже.

— Ну что ты делаешь…

— Я просто хочу тебе помочь…

После того как Макс был готов, я повернулась к нему спиной и помогла ему в меня войти. Если то, что мы делали, можно назвать сексом, то у нас все получилось. По крайней мере, мы опять кончили одновременно. Макс с благодарностью поцеловал мою шею и, обняв мою талию, притянул меня к себе, чтобы мы могли постоянно друг друга чувствовать.

— Макс, ты только не умирай, — прошептала я уже в который раз.

— Не умру.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Я закрыла глаза и попыталась уснуть. Я не хотела думать о том, что ждет нас завтра. Я вообще не хотела думать, потому что очень тяжело думать, когда в твоих мыслях нет ничего хорошего.

Глава 17

Ранним утром я проснулась оттого, что очень сильно стонал Макс. Он стонал во сне. Мне показалось, что Макс умирает. Я ничем не могла ему помочь. Осторожно потрогав его лоб, я с ужасом отдернула руку. Макс страшно горел. Потрепав его по щеке, я жалобно зашептала:

— Макс, родной, тебе плохо? Ты, случайно, не умираешь? Ну скажи, пожалуйста, ты не умираешь? Что с тобой?

— По-моему, у меня высокая температура…

— Думаешь, это от змеиного укуса?

— Не знаю. Всю ночь меня бросало то в жар, то в холод. То я просто сгорал, то трясся от дикого холода.

— Макс, ты обещал мне не умирать… Макс, ты обещал… Ты что-то совсем плохой стал. А ну-ка бери себя в руки…

— Я не хочу умирать. — Макс повернулся на бок, громко закашлял и сплюнул кровь.

Я перепугалась еще больше.

— Макс, ты кашляешь кровью. Это очень плохо. Ты даже не представляешь, как это плохо. Обычно кашляют кровью при туберкулезе, но у тебя что-то другое. Возможно, ты сильно ударился, когда самолет врезался в дерево. Я не медик, но я знаю, что у тебя что-то серьезное. Я очень боюсь за тебя. Скажи мне, ты можешь встать?

Макс попытался подняться, но, видимо, от боли закрыл глаза и снова лег. Он снова сплюнул кровь.