Белка в колесе фортуны

– Если бы он написал, как доехать, – смачно зевая, сказала Катя, – я бы еще подумала. А так – неохота.

В сумку летели: зубная щетка, гель для умывания, стопка трусиков, стопка кофт, брюки, халат, зарядка для мобильного телефона и многое другое. Неизвестно, сколько придется гостить – лучше обо всем позаботиться заранее.

– Конечно, меня там могут убить, – размышляла Катя, поглядывая на теплый луч утреннего сентябрьского солнца – он замер на полу желтой полосой, вселяя в душу некоторый оптимизм. – Но с другой стороны, кому я нужна – мертвая? Никому, я и живая-то не вызываю ни у кого интереса.

По дороге к станции метро она добросовестно учила полное имя графа, но как ни старалась, дальше Августа продвинуться не смогла.

– Я ему просто скажу – здравствуй, дядюшка, я очень скучала. Да, именно так – учтиво и по-родственному.

Край Москвы не порадовал – куча маршруток в ряд, пухлые автобусы и толпа теток, не знающих, что делать – не то сэкономить и проехаться на дряхлом «Икарусе», не то шикануть и усесться на мягкое сиденье белой маршрутки. Посчитав, что родственнице графа негоже трястись в задрипанном автобусе, Катя сразу же определилась с выбором. Но куда ехать, она толком не знала, поэтому устроила небольшой опрос, предъявляя водителям кусок ксерокопированной карты.

– Ко мне садись, – кивнул усатый парень. – Точно до места не довезу, но пешком придется топать не так долго.

– Сколько?

– Пятьдесят рублей.

– Да нет, топать сколько?

– Около двух километров.

– Чтоб этим графьям всю жизнь тараканы снились, – прокляла своего дядюшку Катя и заняла место у окна.

Два километра оказались сущим наказанием – дорога плохая, да и машины летят мимо на бешеной скорости, так и норовя обдать грязью. Катя с удовольствием поймала бы попутку, но, боясь расшалившихся в последнее время маньяков, решительно отвергла их помощь.

Нужный дом она увидела сразу, как только свернула за реденький лесок – он выбивался из общей массы своей редкой величественностью. Никаких сомнений быть не могло, ей сюда – только в таком замке может жить граф.

Стоило подойти к воротам, как они сами распахнулись, зазывая в гости.

– Как в сказке, – фыркнула Катя, ступая на мощеную дорожку.

Определиться, где она находится, было трудно – вроде не деревня, не поселок богатеньких бизнесменов, да и не место обитания знати голубых кровей. Дома натыканы разные: от простеньких до многоэтажных с разнообразной отделкой и даже башенками по углам. Эта сумятица давила и прибавляла к волнению, поселившемуся в душе еще вчера, приличную порцию смятения. В такие мгновения у Катеньки всегда включался автопилот и срабатывал рефлекс самосохранения, но теперь, не слишком-то вдаваясь в подробности, она плыла по течению, отметая все пугающее в сторону.

– Карл Август фон Пфуго… – последний раз попыталась она произнести правильно, но, махнув рукой, дернула за тяжелое кольцо на двери.

Дверь не поддалась.

– Знаю, знаю, – затараторила Катя, – фильмы смотрела, книги читала…

Постучав кольцом о металлическую, отделанную чеканкой поверхность двери она замерла, ожидая худшего.

– Да дерни ты ее сильнее! – донесся сверху хриплый старческий крик. – Или жди десять минут – радикулит у меня, быстрее не спущусь!

Катя задрала голову, но никого не увидела. Это… э-э-э… и был ее дядюшка? У окна он, что ли, дежурит?

Дернув дверь, как и велели, она шагнула в дом.

Кругом золото, парча, бархат и шелк…

– Неплохо, – подвела итог первому впечатлению Катя и, сняв туфли, прошла по ковру в просторную гостиную.

Пузатые шкафы, кушетки с выгнутыми спинками, вышитые гладью подушечки на небольших диванчиках, массивный стол, покрытый бежевой скатертью, доходящей до пола, вазы, расписанные причудливыми узорами, огромная люстра с переливающимися висюльками, лестница, ведущая на второй этаж, с перилами, украшенными позолоченными шишечками, куча дверей из темного дерева и странный запах чего-то удивительного и таинственного.

– Заходи, заходи, – заскрипел на лестнице тот же голос, и Катя увидела сморщенного старичка с вытянутой дыней головой. Длинные седые волосы зачесаны назад, уши торчат в стороны, а губы подрагивают в улыбке. Одежда странная, притягивающая взгляд: коричневый костюм с красными лацканами и пугавицами-стекляшками и на плечах клетчатый плед с бахромой по краям. – Пять минут! Надо же! Это мой рекорд! – радостно выпалил он, глядя на большие напольные часы. – Обычно я спускаюсь намного медленнее.