Базарное счастье

— На терпилу менты грузят мертвое дело, «висяк». Подтасовывают факты и прячут за решетку того человека, которого им давно хотелось посадить. Сделать это проще простого, надо только захотеть. Ладно, тут можно много говорить. Будем надеяться, что ты не успела засветиться и ментам не выйти на твой след.

— А если они меня найдут? — испугалась я.

— Тогда дела плохи. Придется ложиться на дно.

— Это как?

— Придется спрятаться так, чтобы тебя ни одна собака не нашла.

— А где такое место?

— Послушай, хватит задавать лишние вопросы. Тебя никто не ищет.

— Пока не ищет.

— Да тебя никто и не будет искать! Где пистолет, из которого ты убила Костика?

— У меня в кармане.

— Не забудь от него избавиться.

— Каким образом?

— Скинь в реку. Закопай в землю. Но лучше отдай мне.

— Не отдам, — решительно заявила я.

— Почему?

— С пистолетом я чувствую себя спокойно.

— С таким пистолетом, как у тебя, я бы никогда не чувствовал себя спокойно. Он же паленый. На нем один труп висит. Выкинь его к чертовой матери. Когда выкинешь, тогда и почувствуешь себя спокойно. Надо уходить. Вдруг кто-то из соседей в ментовку позвонил. Пистолет без глушителя, стреляет громко… Правда, и стены тут будь здоров.

— Если бы кто-то позвонил, то менты бы ухе приехали.

— Не скажи! Они могут и час ехать, и два.

— Нет. Менты приезжают сразу. Если их до сих пор нет, значит, они уже не приедут.

Я поцеловала Рашида в лоб, встала и подошла к входной двери. Мне не хотелось расставаться с букетом, и я прихватила его с собой. Гарик щелкнул замком и вышел на лестничную площадку.

— Даже не знаю, что мне теперь делать с этими ключами? — задумчиво сказал он, повертев связку в руках. — Больше они мне не понадобятся. На похоронах отдам матери. Послушай, а ты какого черта букет взяла? Надо было в квартире оставить.

— Зачем? Ты же мне его подарил. Значит, теперь он мой. Я уж как-нибудь решу, что мне с ним делать.

— Я тебе ничего не дарил, — покраснел Гарте — Я вообще никогда бабам цветы не дарю Я принес его вам с Рашидом…

— А я и не баба! Я же тебе в невесты не набиваюсь! Я жена твоего лучшего друга!

— Несостоявшаяся жена, — поправил меня Гарик.

— Это точно… Женой я так и не стала, но зато стала вдовой… Если бы я вышла за Рашида замуж, то отобрала бы у тебя ключи от нашей квартиры в первый же день!

— Хорошо, что ты не вышла за Рашида замуж, — пробурчал Гарик, спускаясь по лестнице. — Так хоть у меня останутся теплые воспоминания о друге. Как ты собираешься выходить из подъезда с этими цветами?

— Обыкновенно. А в чем дело?

— В том, что нам нужно выйти из подъезда незамеченными, а с таким огромным букетом нас не заметит только дурак. Оставила бы ты их в квартире, и мороки никакой не было!

— Никакой мороки не будет. Может, мы из другой квартиры выходим. Тут и другие люди живут.

— Другие-то, может, и живут, но убили одного.

Мы вышли на улицу и подошли к той самой машине, на которой нас привез Гарик. В этот момент во двор влетел огромный джип Рашида и, скрипнув тормозами, остановился около нас. Гарик толкнул меня на землю и достал пистолет. Раздались резкие хлопки. Из джипа высунулся молодой парень в черной рубашке и, прицелившись, выстрелил в меня. Каким-то чудом я успела прикрыть голову букетом. В этот момент джип развернулся и стал выезжать со двора. Через несколько секунд он исчез из поля зрения. Гарик подбежал ко мне, схватил за руку и помог подняться.

— Эй, подруга, ты жива? — спросил он.

— Этот букет спас мне жизнь, — тихо сказала я, показывая ему аккуратную дырочку в целлофановой упаковке. — Пуля застряла в цветах. А ты говорил, что букет мне ни к чему…

Некогда рассуждать! Быстро садись в машину. Эти выстрелы нам всю картину испортили! В любой момент сюда могут менты нагрянуть. Нужно срочно уносить ноги!

Я села на заднее сиденье, положила цветы на колени и захлопнула дверь. Гарик завел мотор, и машина рванула с места.

— Неужели пуля и в самом деле застряла в букете, — неожиданно спросил Гарик, оборачиваясь ко мне.

— Конечно. Хочешь, найду?

— Ну дела! — покачал он головой. — Ты. выходит, счастливая, подруга… В который раз от смерти ушла…

— Да уж, счастья полные штаны, — скривилась я и закрыла глаза…