Базарное счастье

Толик наконец замолчал. Я отвернулась к окну, не зная, что сказать. Мне хотелось как можно скорее убежать из этого дома. Но ведь на улице ночь, а ночью одинокую девушку на каждом углу поджидают неприятности. В глубине души я прекрасно понимала, что мой новый знакомый по-своему прав: кому охота вешать на себя чужие проблемы. Кроме того, он спас мне жизнь, приютил на время, как мог накормил и даже напоил, то, что он не хочет мне помогать, так это его право.

— Ну что ты надулась? — перебил мои мысли Толик. — Обиделась, что ли?

— Не знаю. Налей мне еще водки.

— Не много ли для непьющей девушки?

— В самый раз. Сегодня я на собственной шкуре почувствовала, что ощущает покойник, лежа в могиле. Прямо тебе скажу, удовольствие еще то. До сих пор не понимаю, как только я там не задохнулась. Бог, видимо, решил меня пожалеть. Он-то хорошо знает, что меня эти изверги без всякой причины закопали.

Толик поморщился и налил мне очередную порцию водки. Выпив рюмку, я почувствовала, что отключаюсь.

— Кажется, я сейчас засну. — Язык не слушался.

— И откуда ты взялась на мою голову, — вздохнул Толик, взял меня на руки и отнес в спальню.

— Из могилы твоего деда, — простонала я, погружаясь в сон.

Глава 3

Проснулась я от того, что кто-то усиленно тряс меня за плечо. Открыв глаза, увидела Толика. Он был по пояс раздет. На шее у него висело махровое полотенце.

— Подъем! Кончай спать. Я тороплюсь. Мне сегодня деда хоронить.

— Который час? — спросила я сонным голосом.

— Семь уже.

— Сколько?!

— Семь, говорю тебе!

— Ты что, с ума сошел, что ли? В такую рань подскочил?!

— Я, между прочим, уже пробежку вокруг озера сделал и отжался пятьдесят раз.

— Ну ты даешь, — с любопытством посмотрела я на Толика. — Ты что, спортсмен, что ли?

Представь себе, — улыбнулся Толик и с ехидством в голосе продолжил: — Ты же на рынке торгуешь. Значит, вставать должна рано. При такой работе ты должна режим соблюдать.

— Я же не в Лужниках стою. Это там нужно в пять утра подниматься, а в семь уже на работе торчать. Не выйдешь торговать — двести рублей штрафа. У нас проще. Народ подтягивается часам к десяти, так что можно смело спать до полдевятого. Послушай, а где же кофе?

— Какой еще кофе?

— Натуральный. Стопроцентный растворимый кофе в гранулах, изготовленный из отборных, обжаренных зерен, придающих густой и крепкий аромат. «Нескафе» называется.

— Ты все сказала?

— Все. Каждое утро я начинаю с чашечки ароматного кофе. А ты разве нет?

Толик усмехнулся.

— Послушай, ну и наглая же ты девка! Я таких еще не видел. Мало того, что ты чуть было не заняла могилу моего любимого деда, так еще требуешь чашечку ароматного кофе.

— Скажи еще, чтобы я побыстрее убиралась из твоего допотопного дома, — обиделась я к встала с кровати.

— Я тебя не выгоняю. Ладно уж, пошли на кухню я сделаю тебе кофе.

— Это другой разговор, — улыбнулась я и пошла за ним.

На кухне, сев на стул, я внимательно осмотрела свои ноги и с облегчением вздохнула. Отеки сошли, синяков вроде бы не наблюдалось, ссадин и царапин тоже… Толик поставил на стол пару чашек и достал большую банку кофе. Устроившись напротив меня, он как-то по-домашнему произнес:

— Сахар сама клади. Я не знаю, сколько тебе ложек.

— Я ненавижу сахар.

— Тогда пей без сахара. Кстати, а почему ты назвала этот дом допотопным?

— Не знаю. Просто он такой старый, что в любую минуту может завалиться набок. Да и мебель тут, прямо скажем, довоенная.

— Я же говорил, что здесь мой дед жил. Этот дом является нашей семейной реликвией. Теперь дед умер, и дом под дачу пойдет.

— Тут вполне можно сделал ремонт и привести все в божеский вид.

— Это уже не твое дело. Дед не разрешил нам этот дом трогать. Он хотел, чтобы здесь все оставалось без изменений, даже в завещании об этом написал. Ладно, поехали. У меня сегодня траур.

Я отодвинула чашку и грустно посмотрела на Толика.

— И почему нынешние мужчины такие неблагородные. Видишь, что девушка попала в неопрятную историю, и не хочешь помочь. Куда только рыцари, интересно, подевались?..

— У тебя, между прочим, ни стыда, ни совести. Я тебя из могилы вытащил. Жизнь спас.

— Этого мало. Вот если бы ты помог мне найти тех людей, которые меня в эту могилу закопали, — другое дело.