Он подхватил меня под руку и потащил к бассейну. Возле бассейна с морской водой ребята кричали, визжали, обливались водой из бутылок.
Откуда-то лилась самая что ни на есть «теплоходная» песня:
— Вот где жизнь! — крикнул Женька и прыгнул в воду прямо в шортах.
Меня кто-то нечаянно толкнул в спину, и я полетел в бассейн следом за Женькой. Вся тревога сразу же прошла. Побарахтавшись в воде, мы вылезли из бассейна и разлеглись на шезлонгах загорать.
— Прикиньте, что будет, если теплоход врежется в другой корабль? — засмеялся кто-то.
— И вовсе это не смесно, — гневно сказала Люба. Она сидела на шезлонге, подставив солнцу спину. — Я книзку ситала, там теплоход «Сяйка» врезался в присял. Все было как сейсяс — люди веселились на борту, пили, пели, плясали…
— И что дальше? — поинтересовался Стас — невысокий худенький парень с короткими черными волосами и огромными черными глазами. Все вдруг притихли, только музыка играла.
— Капитан поставил теплоход на автоуправление и посол на палубу, где веселились отдыхаюсие. Но сто-то там заклинило, корабль развернулся и на полной скорости врезался в присял… Все погибли… А потом на месте аварии стали появляться утопленники, а под водой играла музыка… — проникновенно произнесла Люба, делая страшные-престрашные глаза.
— Фу, перестань, — сморщился Стас. — Гадость всякую читаешь.
— И нисего не гадость, — насупилась Люба. — Никто не знает, сто может слуситься в следуюсюю секунду. Вдруг то, над сем ты сутис, — сбудется?
— Так, хватит! — развел руками Женька, как судья на ринге. — Мы сюда отдыхать приехали, а не ругаться и страшилки рассказывать. Ты, Люба, проще ко всему относись.
— Сейсяс как дам в лоб! — пообещала Люба, вскакивая с шезлонга. — Я все к тому рассказываю, сто беду кликать не надо, когда в открытом море находисься… Глубина-то какая! «Титаник» забыли? А «Адмирал Нахимов»?
— О боже, — провела ладонью по лицу местная красавица Ирочка, — только старух с приметами нам и не хватало.
— Ах, «старух»! — завопила Люба и ринулась в бой. — Да я тебе сейсас патлы все повыдергиваю! Старуху насла! Да я младсе тебя! И изяснее!
— Ты не изящнее — у тебя болезненная худоба, — парировала Ирочка, — и не младше, а меньше. И на зубах какое-то уродство носишь…
— Дура ты! Благодаря этому «уродству» скоро мои зубы будут такими, сто тебе и не снилось!
Завязалась драка.
Мы, парни, отошли подальше и стали у борта, наблюдая, как девчонки дерутся. Люба, надо признать, давала Ире жару, несмотря на свою тщедушную комплекцию.
— Смотрите! — закричал Женька, указывая вдаль. — Дельфины!
Девчонки мгновенно забыли о драке и волной хлынули к нам. Мы принялись разглядывать дельфинов. Их серые спины блестели на солнце, когда они выпрыгивали из воды.
— Точно, дельфины, — восхищенно прошептала Ирочка, расчесывая пятерней порядком потрепанные волосы. — Я первый раз вижу дельфинов вот так, в открытом море, на свободе. В естественной среде обитания. Раньше только в дельфинарии их видела… Слушайте, у меня идея! Давайте Просто Настю позовем и сфотографируемся все вместе, а? Сделаем коллективное фото на память!
— А, собственно, где Настя? — вспомнил я.
Все, как по команде, отвернулись от дельфинов и посмотрели друг на друга. Выяснилось, что Настю последний раз видели, когда мы только садились на теплоход. Она сказала, чтобы мы по возможности не падали за борт и обязательно надели на себя спасательные жилеты. Но это было еще на берегу, когда судно стояло у причала. А потом она никому на глаза не попадалась…
— Итак, Настю никто не видел? — резюмировал Женька, оглядев нашу компанию.
Кстати говоря, нас было шесть парней и семь девчонок. Итого тринадцать…
На дельфинов мы уже не смотрели. Все скучковались у борта и думали, куда могла подеваться наша вожатая.
Ветер развевал прозрачные платки, которые девчонки повязали вокруг талии. Все было очень красиво и романтично, если не считать того, что над нами повисла тревога. Мы явственно ее ощущали, и мне показалось даже, что при желании тревогу можно было пощупать и разрезать ножом.
— Так, спокойно, — сказал я. — Если Насти нет рядом с нами, это еще не значит, что ее нет на теплоходе вообще. Давайте позовем ее, поищем. Не могла же она просто так пропасть.