Ангел из Монтевидео

Идеологический довод подобного рода – всегда решающий. Мужчины присоединились к Лауре, в гостиной. Она открыла бутылку «Моэт-и-Шандон» шестьдесят четвертого года и гладила теперь сиамского кота.

– Мы поедем в «Зум-Зум», – сказала она.

– Это самая модная дискотека и Монтевидео, – пояснил Хуан Эчепаре. – Там вы...

– В «Зум-Зум» так в «Зум-Зум», – согласился Малко.

Дипломат снова занервничал. Его глаза за очками мигали, а длинный нос, казалось, еще больше вытянулся.

– Надеюсь, этой ночью они мне ничего не сделают, – с жалким видом сказал он.

Малко посмотрел на развалившихся в креслах Криса и Милтона, и ему пришла в голову хорошая мысль.

– Хотите, я одолжу вам своих мальчиков? – любезно предложил он. – Сегодня вечером они мне не нужны. На них можно положиться.

Услышав, что их назвали «мальчиками», Крис с Милтоном нахмурились. В них заговорила профессиональная гордость.

– Вы, правда, мне их дадите? – тревожно спросил Эчепаре.

– Почему бы и нет, – сдержанно, но с чисто испанской учтивостью сказал Малко.

На дискотеке Крис с Милтоном выглядели бы как слоны в посудной лавке.

– Вам нравится этот дом? – спросил он.

– Здесь как в Калифорнии, – сказал Милтон, который попутешествовал на своем веку.

– Ну так вы и проведете тут ночь. Чтобы вместе с вашими местными коллегами позаботиться о здоровье его превосходительства.

Крис бросил на парагвайского дипломата недружелюбный взгляд. Будь его воля, Эчепаре сдох бы на месте.

– Это так важно? – спросил он.

– Да, так важно, – подтвердил Малко.

Два американца задумчиво поглядели на обтянутые черным полные ноги Лауры. Как бы ненароком Малко уводил именно ее...

Отпив вина из бокала, принц поднялся.

* * *

Включив пятую передачу, Фидель Кабреро несколько секунд не снимал руку с рычага переключения скоростей, потом рука как бы нечаянно скользнула на бедро Линды. Линда не шелохнулась, она не сводила глаз с дороги, словно ничего не почувствовав.

– Сколько сейчас? – спросила она.

– Сто семьдесят, – гордо ответил Фидель Кабреро. – А теперь будет двести.

Линда возбужденно вскрикнула. Это была очаровательная восемнадцатилетняя шлюшка с маленьким крепким телом танагрской статуэтки, вызывающе торчащими грудями и длинными, почти белокурыми волосами. Не будь «порша», она никогда бы не согласилась пойти с хромым. Линда всегда похвалялась, что флиртовала с самыми красивыми парнями коллежа «Стелла Марис». Приятели по секрету рассказали Фиделю, что при достаточной настойчивости от нее можно добиться чего угодно. Но если парень ей не нравился, она охотно корчила из себя недотрогу.

По-прежнему глядя на дорогу перед собой, он передвинул руку повыше. На Линде, как всегда, была мини. Под своими пальцами он чувствовал упругую плоть теплого, выставленного напоказ бедра. Он подвинул руку еще выше, во рту у него пересохло. Внезапно на мостовой показалась яма, и ему пришлось схватить руль двумя руками, чтобы не вылететь на обочину.

Положить руку обратно Фидель не осмелился. Он продолжал вести машину, сжимая руль двумя руками. Включать максимальную скорость ему не хотелось, он боялся вывести из строя мотор.

Фидель покосился на горделиво возвышающуюся грудь Линды.

– Скатаем потом в «Зум-Зум»? – непринужденно предложил он.

В дискотеке они выпьют. Это придаст ему храбрости, да и она раскрепостится. Линда живет в Карраско, так что потом они найдут способ остановиться на одной из тихих улочек. Он задрожал, вспомнив о том, что рассказали ему приятели...

Линда лицемерно вздохнула.

– Я бы не прочь, – сказала она, – но мне завтра очень рано вставать.

Покататься в «порше» приятно. Но в «Зум-Зуме» с парнем, который из-за ноги не может как следует танцевать, весело время не проведешь. Да еще будет лапать тебя, как псих, во время медленных танцев...

– Ну, ненадолго, – не отставал Фидель.

Линда встряхнула белокурыми волосами и обратила на молодого человека свой откровенно порочный взгляд.

– Лучше отвези меня домой, – сказала она. – А по дороге остановимся немного поболтать.

Фидель подумал, что в конце концов он своего добьется. А потом поедет в «Зум-Зум» один. Как обычно. Иногда ему там удавалось заарканить какую-нибудь девицу, желавшую прокатиться в «порше». Он сбавил ход и, убедившись, что на дороге машин нет, развернулся и поехал в Монтевидео.

Ровное гудение мотора было ему как бальзам на душу.