Венчание со страхом

— А может, он ошибся?

— Не думаю. Скорее всего, другие эксперты прошляпили. Там надо повторную судебно-медицинскую экспертизу проводить. Ну, не эксгумацию, естественно, это теперь уже бесполезно, а хотя бы по записям первоначальным.

— А разве такое возможно установить только по записям? — недоверчиво спросила Катя.

— Смотря какой спец за это дело примется. Я вот умницу из Спасска попробую привлечь. А что до остального…

— Слушай, а нельзя мне с тобой на базе побывать? — спросила Катя умоляющим тоном.

— Думаю, что исключено. Там любопытных не жалуют. Особенно почему-то женщин. Как я понял.

Она не стала настаивать: в конце концов, если потребуется, она попытается отыскать лазейку в это поразительное место через Балашову или Ольгина — Мещерский ей поможет, но…

— Вообще-то, Никит, у меня вот какие впечатления от всего услышанного, Ты же моих впечатлений жаждал. — Катя подошла к темному окну. Уже ночь на дворе. Беседа их затянулась: на часах половина двенадцатого. Что, если Кравченко вдруг заявится? — Это все… Я даже слов не могу подобрать, но сдается мне, что ты все-таки куда-то сильно уклонился.

— Куда это я уклонился?

— Ну, ты слишком много говорил о животных. Но ведь там люди работают. И на этой базе, и в музее. Наверное, интересно было бы познакомиться с ними поближе. Мне лично интересно. А до тех пор, пока мы не поняли этих людей, я думаю…

— Ну, Катерина Сергеевна, что думает твоя светлая головка? — Никита смотрел на нее печально и устало. — Что я круглый дурак, да?

— Господи, какой ты, право! У каждого из нас в жизни бывает период, когда хочется верить в самое невероятное. Это потребность.

— Эта потребность простительна для пацана. А мне тридцать четыре года. Я уже старый для таких игр. Бьют они по мне больно. По моей профессиональной карьере бьют.

— Все эти факты нельзя связать воедино, — сказала Катя твердо. — Пока, во всяком случае. Либо это просто цепь совпадений, либо…

— Либо что-то еще. Это я уже понял. — Колосов прищурился. — А цепь совпадений, Катериночка, тоже бывает ве-е-сьма любопытной. Ну, как, например, в нашем случае: в один день, неподалеку друг от друга убивают старуху и ребенка. Странная симметрия, да? И еще — все толкуют о том, что в области действуют сразу два серийника, причем диаметрально противоположных наклонностей: геронтофил и педофил.

— Эти преступления между собой никак не связаны, — заметила Катя.

Колосов поднялся.

— Пока — да, а что будет дальше… Эх, ежики в тумане. Поздно уже. Я вижу, устала ты от моей глупой болтовни. Но я все равно рад, что… что выговорился наконец. И что ты меня, Кать, выслушала и не вытолкала взашей.

— Я тоже рада, Никита.

Он смотрел на нее. Стоял близко, почти касаясь.

— Чему? Ну чему ты рада?

— Не знаю чему. Просто рада. Наверное, тому, что ты пришел со всем этим именно ко мне.

Он протянул было руку к ней, к ее пушистым легким волосам, но, взглянув на повязку, тут же опустил.

— Поранился, да? — спросила Катя робко.

— Ерунда, завтра сниму.

Они стояли в прихожей.

— Тебе это платье здорово идет, — сказал Колосов серьезно.

— Это сарафан.

— Все равно. На работу так ходи почаще, — он улыбнулся.

— Начальство не одобрит.

— Наплюй на начальство. Слушай, что я тебе говорю. Всегда меня слушай.

— Хорошо, — она тоже улыбнулась. — Спокойной ночи, Никита.

Он молча смотрел на нее. Затем открыл дверь и направился к лифту.

Когда его машина скрылась за углом дома, Катя отошла от окна, вымыла посуду, поставила ее на сушку. Делала она все чисто механически. Голова ее гудела, как колокол, но ни одной дельной и связной мысли там не бродило. Кате вдруг стало страшно в пустой, темной квартире. Она быстро включила везде свет, разделась и юркнула в кровать. Затем все же одумалась: встала, выключила лампы, оставив только ночник да радиобудильник.

Тихая музыка, передаваемая «Европой-плюс», понемногу отогнала ночные страхи. Но, зарываясь в подушку, Катя все равно слышала чей-то высокий, вибрирующий шепот, настойчиво прорывавшийся к ней сквозь синг Криса де Бурга и шипевший ей в самые уши, а что — она так и не могла разобрать. И от этого сердце ее тикало, как маленькая мина…

Глава 16

НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО, НА СЛЕДУЮЩИЙ ВЕЧЕР

А на следующее утро Катя явилась на работу в самом мрачном расположении духа: ночные страхи обернулись жестокой головной болью. От кофе пришлось отказаться, заварить вместо него противный на вкус, но весьма полезный (так значилось на этикетке) травяной чай и запить им таблетку анальгина.