И буду век ему верна?

«Нам бы встретиться с тобой в Ницце. Я жена российского посла, и на мне роскошный туалет, бриллианты величиной с кулак, я бы взглянула на тебя и не узнала. Только у меня вечно все не так, вот сижу на ведре, в линялом халате, на ногах разбитые кроссовки, да и ноги не мешало бы помыть после недавних трудов».

– Милый, – в некотором недоумении позвала блондинка, он направился к машине, но повернулся и выдал свою лучшую улыбку.

– Значит, прямо и направо? – повторил, смеясь, я глупо кивнула, и через мгновение машина исчезла. Я смотрела ей вслед, долго смотрела, потом тряхнула головой, словно намереваясь избавиться от наваждения.

– Это он, – сказала я, самой себе не веря, еще раз тряхнула головой и добавила: – Так не бывает.

Надо было подняться и идти в дом, но сил на это не нашлось. Я сидела, пялилась в пустоту, а память услужливо рисовала картины прошлого, и то, что я старалась забыть, мгновенно вернулось, как будто было вчера…

Я сижу на скамейке в южном городе… да, именно там все и началось…

Я сижу на скамейке, вытянув ноги и закинув руки за голову. Небо голубое, солнце ярко светит, я стойко радуюсь жизни. А чем еще может заниматься летом на южном курорте одинокая женщина? Тем более что эта женщина я? Само собой, я довольна всем миром. Не то чтобы у меня был какой-то особый повод; если задуматься, то выходило даже наоборот, в том смысле что радоваться мне вроде бы и нечему. Я пытаюсь развить эту тему, но полуденное солнце действует на меня усыпляюще, мысли как-то странно растекаются, все, кроме одной: кушать очень хочется. В животе заурчало, и я досадливо поморщилась. Я вспомнила, что в кармане шорт у меня сто двадцать два рубля, однако жить мне на эту сумму нужно еще дня два, это в случае, если денежные переводы все-таки придут. А если нет? Этим вопросом сейчас я совершенно не хочу заниматься.

А народ, между прочим, дружно тянется к точкам питания. Пора всерьез подумать о хлебе насущном. Мимо, косясь в мою сторону, прошли два молодых человека, симпатичные, только вот радости от них нет никакой: денег у парней кот наплакал, а хлопот… Я обозрела окрестности: такое впечатление, что на юге отдыхают только женщины. Ладно, черт с ним, с пропитанием, в конце концов, за пару дней с голоду я не умру. В животе вновь заурчало, я малодушно прикинула: а не податься ли к Валерику? Валерик – тип, который меня сюда привез, в смысле в этот самый город. Отдыхать. Мы вроде бы хотели пожениться. Не самая лучшая идея. Еще худшая – выяснять с ним отношения вдали от отчего дома. Само собой, закончилось это для меня плачевно. На счет «три» я вылетела из гостиницы без чемодана и средств к существованию. Правда, кое-какие средства у меня все же были: жизненный опыт научил хоть немного денег всегда иметь при себе. Этого «немного» хватило заплатить хозяйке за угол на три ночи и отбить телеграммы дорогим родственникам с просьбой оказать посильную помощь. Проще было бы позвонить, но объясняться с дорогими и близкими не хотелось. Телеграмма, с моей точки зрения, куда действеннее заполошного звонка. Мобильного у меня нет, так что либо гражданам придется выслать деньги, либо мучиться неизвестностью, лелея надежду когда-нибудь меня увидеть. Счастье, что я встретила добрейшую женщину – мою хозяйку. Кто бы еще пригрел девицу с придурью, зато без чемодана и паспорта? Идти к Валерику совсем не хочется. Вероятность получить назад свои вещи весьма невелика, а зануда он страшный. Когда я уже твердо решила голодать ближайшие два дня, передо мной появился роскошный «Мерседес» и плавно затормозил. Мой взгляд замер на номере машины, и сердце сладко екнуло: прибыл этот самый «Мерседес» из моего родного города. Приятно на чужбине встретить земляка. В животе опять весьма некстати заурчало. Задняя дверь распахнулась, и появился «земляк», очень симпатичный тип, между прочим. А за моей спиной раскинулся сквер, через него пролегал кратчайший путь в забегаловку, которую местные остряки называют лучшим рестораном города. Мужчина поднялся на три ступеньки и оказался рядом со мной.

– Привет, – радостно говорю я.

Он поворачивает голову. Вид моей красной майки и шорт, на скорую руку смастаченных из старых джинсов, не производит должного впечатления. Ясное дело: о Черкизовском рынке парень никогда не слышал, а если и слышал, то вряд ли ему придет охота совершить туда паломничество. На нем брюки из льна и рубашка с коротким рукавом. Как любит выражаться моя сестрица, «в стиле неброской роскоши». Ботинки заслуживают отдельного описания, моего таланта вряд ли хватит, чтобы воздать им должное. Я смотрю на свои сланцы. Угораздило же вырядиться на момент спешного бегства от Валерика.