Дороги и сны

– Я люблю эту женщину и хочу взять ее в жены. Потом, – спохватившись, добавил он, – когда она вам надоест. Мы и вас хотели попросить, но не успели… не убивайте ее. Очень прошу.

– Мы – это кто? – озадаченно уточнил Харган.

– Я, Харим, Тухти и Нетери. Аман не стал, сказал, что слишком стар для таких авантюр. Мы договорились, что объяснимся порознь, а к вам пойдем все вместе…

– А бумажка у вас одна на всех? – догадался наместник. Тхим понуро кивнул:

– Мы ж языка не знаем…

– И ты, значит, в этой очереди первый? Вы жребий тянули или как?

Еще один кивок. Это не войско, а загон для помешанных.

– Господин наместник… – подала голос Ольга. – Пожалуйста… Пусть идет. Не надо. Он ведь ничего плохого не хотел.

– Он хотел на тебе жениться, – насмешливо пояснил Харган. – Ну, что ответить бедному влюбленному идиоту, не знающему иностранных языков?

– Скажите ему, что я замужем. – В голосе девушки скользнуло удивление – дескать, что тут еще можно сказать? – И пусть идет.

Действительно, все ведь до смешного просто!

– Вам придется подвинуть вашу очередь. – Демон все же не удержался от искушения поиздеваться над олухами. – Кроме меня с этой женщиной хотел пообщаться Повелитель. И советник Шеллар просил ее для себя раньше вас. А еще, раз уж вы до сих пор не додумались выяснить, у нее есть муж. И до тех пор, пока лично я не скажу «можно», чтобы больше ни один болван с цветами и бумажками здесь не появлялся! Увижу – убью.

Рядовой мгновенно сделался из свекольно-красного грязно-серым и бросился прочь, забыв даже попрощаться с дамой сердца.

– Просто не понимаю, – пожаловалась Ольга, провожая его взглядом. – Сколько живу, никогда меня мужчины вниманием не баловали. А этой весной как с цепи сорвались. Все поголовно. В Мистралии проходу не давали, по дороге сюда еле отвязалась от какого-то дворянина, ваши солдаты влюбленными взорами провожают… Неужели Жак не шутил и один размер груди в самом деле так много значит?

– Глупости. – Харган присел на край широкой кровати и внимательно присмотрелся к жертве влюбленных взоров. – Ты до сих не можешь вычислить, кто из четырех мужчин сделал тебе ребенка прошедшей зимой, и жалуешься, что на тебя не обращали внимания до весны?

Ольга чуть нахмурилась, махнула рукой и поинтересовалась его самочувствием, отчего наместник почувствовал себя идиотом похлеще Тхима со товарищи. Додумался напомнить… именно сейчас!

– Я временами торможу, так что не обращай внимания, если скажу какую-нибудь глупость, это… остаточные последствия. А ты как? И… как ребенок?

Раз уж ляпнул, надо теперь хоть выяснить точно…

– Да ничего вроде… У меня вчера живот заболел, я испугалась… Доктор пощупал, сказал, что тонус повышен, велел лежать. Теперь я лежу и боюсь, хотя ничего уже не болит.

– Раз доктор велел, значит, лежи. Но поговорить-то ты можешь и лежа?

– Конечно, если хотите… Только я тоже, как и вы, все время сбиваюсь с мысли и не могу сосредоточиться. Веселый у нас разговор получится – один несет пургу, другой тормозит… Что там вчера случилось? Вас правда хотели убить?

– Не совсем… Но в целом Шеллар был прав, это заговор. Причем, что противно, – не враги, не ваше подпольное сопротивление, а свои же. Власти захотелось. Даже посвящение не помогло…

– Это хорошо… – задумчиво заметила Ольга.

– Что тут хорошего? Или это ты уже начала… нести?

– Хорошо, что свои же. Я ведь сначала вмешалась, а потом подумала – а вдруг это наши, а я им все испортила… Весь вечер потом сомневалась и ночью долго заснуть не могла.

– А почему ж тогда полезла? – ухмыльнулся Харган. Девушка задумалась.

– Знаете… – сказала она наконец, – самое смешное – только потому, что дядька в золоченой мантии был мне неприятен с первого взгляда, а Шеллару я привыкла верить.

– А если бы это были твои знакомые, – продолжал допытываться наместник, в глубине души чувствуя себя садистом Блаем, – ты бы дала меня убить?

– Я бы попросила их этого не делать, – искренне ответила Ольга. – Очень попросила бы, даже потребовала обезвредить вас как-то иначе, но сохранить жизнь. Может, попыталась бы отпихивать и защищать. Но своих бить жезлом по голове точно не стала бы.

О! Ну надо же было забыть про жезл! Ведь с самого начала собирался… Сколько же продлится это безобразие с памятью?

– Ты действительно держала жезл голыми руками?

– Я забыла, – виновато захлопала глазками несчастная женщина. – А вы меня разыграли, да? Специально сказали, чтобы я случайно кого-то не задела этой штукой?