31  

В полдень Волокин отправился в чилийское посольство, но здесь дорогу ему перебежали. Верну уже побывал по адресу проспект Мотт-Пике, 2. Чего ради к ним заявляется еще один полицейский и задает те же самые вопросы? Не многовато ли легавых для одного трупа?

Воло сделал выводы. Раз нельзя разобраться с трупом, он пока разберется с живыми. Со своими соперниками. Одного звонка хватило, чтобы составить представление о Верну. Тридцать пять лет. Уже три года капитан первого подразделения судебной полиции. На хорошем счету у начальства. Дело свое знает, раз сумел убедить прокурора оставить ему расследование. Добросовестный болван, который угробит всю отпущенную ему неделю, выслеживая убийцу. Этот парень ему не помеха. По очень простой причине: он идет по политическому следу, а Воло отлично известно, что убийство никак не связано с чилийским прошлым жертвы.

С другим будет посложнее.

Он кое-что разузнал об отставном легавом. Лионель Касдан. Шестьдесят три года. Нехилый послужной список и нехилые связи. Воло где-то уже слышал его имя. Армянин служил в антитеррористических подразделениях в ту легендарную эпоху, когда ими командовал комиссар Бруссар. Некоторое время провел в полицейском спецназе и триумфально завершил карьеру в уголовке, раскрывая самые громкие преступления, в том числе дело серийного убийцы Ги Жоржа.

Что касается его боевых заслуг, тут Боло наслушался баек, которым не слишком доверял. Как бы то ни было, Касдан оказался из тех полицейских, которые предпочитают работу на земле. Настырный, напористый, с верным чутьем на людей и преступления. Настоящий опер, не рвущийся к власти: он и майора-то получил почти против воли, в основном из-за благодарностей в приказе и отличных результатов.

Касдан не раз рисковал своей шкурой. В уголовке тоже добивались рекордных результатов раскрываемости, пусть и не лучше, чем его собственные. А еще рассказывали о нюхе Касдана, упорстве Касдана, героизме Касдана и чувстве товарищества, присущем Касдану. О всех тех дурацких ценностях, на которые Воло плевать хотел. О ценностях старомодного легавого, чуточку фашиста снаружи, бравого придурка внутри. В то время, когда до Воло доходили эти слухи, сам он вкалывал в наркоотделе, зажатый между иглой и наручниками, озабоченный своей дозой и созданием надежного канала поставок. Лионель Касдан шел вперед под звуки «Марсельезы», ну а его заводили слова Нила Янга: «I've seen the needle and the damage done / A little part of it in every one / But every junkie's like a settin'sun…»[5]

Воло были нужны подробности. Даты. Факты. Во второй половине дня он добрался до архивов Парижской полиции, где хранились личные дела всех полицейских. Вот они, даты, черным по белому. И факты не опровергали легенду.

1944.

Родился в Лилле. Иранский подданный. 1959. Учится в школе-интернате в Аррасе, стипендиат. Благодаря настойчивости родителей, кожевников в Третьем округе Парижа, получает французское гражданство. 1962. Призван в армию. Служил в Камеруне, где — этого Воло не знал, — как в Алжире, проводилась «операция по поддержанию порядка». 1964. Возвращение во Францию. До 1966 — никаких сведений. Касдан проходит административный конкурс в Парижскую полицию. Регистрационный номер RY 456321. Вступает во второе подразделение в Восемнадцатом округе.

Привыкший к войне, он наверняка подыхал от скуки, патрулируя город. Но в этот момент война сама хлынула на парижские улицы. Май 1968 года. В смутное время Касдан расстается с формой, чтобы затеряться в толпе и принять участие в главном сражении.

На этом месте Воло, погрязший в полицейских архивах, взялся за телефон, чтобы сухие факты в личном деле Касдана обрели плоть. Он знал кое-кого из стариков, которые могли ему в этом помочь.

Тогда, перед баррикадами, армянин и встретил Робера Бруссара. Все силы полиции были мобилизованы на борьбу с левацкими подонками. Бруссар умел распознать настоящего легавого. Он взял на заметку бесстрашного армянского великана.

Через три года, когда Бруссар вступил в антитеррористическое подразделение, он вспомнил бывшего солдата. В 1972 году Кастет, он же Дудук — так его прозвали в честь армянского духового инструмента, — поступил в отдел по борьбе с бандитизмом. То были годы президентства Жискара д'Эстена. Эпоха гангстеров. Месрин. Братья Земур. Франсуа Бесс. Серийные вооруженные нападения, захваты заложников… С «манурином» в руках Дудук участвует во всех операциях.

  31  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×