Мизерере

Нелепость. К тому же не объясняющая всех фактов. Зачем тогда понадобилось убивать отца Оливье? Почему в центре серийных убийств оказались детские хоры? Почему убийцы соблюдали некий ритуал? И что связывало эти преступления с давними исчезновениями детей?

Касдан прекратил задаваться вопросами, не находя на них ответов. По спине пробежала дрожь. Ему мерещилось, что он опять слышит в темноте тот же тихий голос, что и прошлой ночью. «Кто там, черт тебя дери?» Поразительно нежный голосок. Смешливый. Голос, которому хотелось поиграться… Он понял, что боится. Боится ДРУГИХ. Боится, что они вернутся за ним, усталым шестидесятилетним человеком. Внезапно ему захотелось позвонить Волокину, но он одумался.

И тут зазвонил его мобильный.

— Мендес. Тебя все еще интересуют пробы на металлизацию в ранах маврикийца?

— Слушаю.

— Частицы железа. Мягкой стали. Вероятно, от ножа. Скорее всего, старинного, по крайней мере, девятнадцатого века. Есть также образцы кости.

— Кости?

— Да. Кости яка. Наверняка следы ножен. Я тут кое-кому позвонил. Возможно, это ритуальный нож из Тибета. Нечто вроде талисмана, который изгоняет призраков и ночные страхи. Короче, снова что-то непонятное.

Касдан попытался думать, но усталость взяла свое. К тому же новый кусочек головоломки переполнил чашу. Слишком много странностей. И к тому же никак между собой не связанных.

Он попрощался с патологоанатомом и вернулся в гостиную, запретив себе думать. Сел с кружкой кофе в руке у одного из мансардных окон, выходящих на церковь Святого Амвросия.

И здесь он попытался обрести покой, пережевывая другие пытки, другие ужасы, которые хотя бы были ему привычны. Раз уж его мучают кошмары, пусть они будут своими.

Густые заросли, тропа из латерита.

Он откинулся в кожаном кресле и позволил себе перенестись в Камерун.

К тому изначальному кошмару, который все объяснял.

37

Ночь на проводе.

Сначала Воло вернулся в дом 15–17 по улице Газана и перерыл музыкальный салон Гетца. Пока не отыскал профессиональный архив чилийца. Довольно любопытный архив: это оказался не список хоров, которыми Гетц руководил, а перечень произведений, исполнявшихся под его управлением. Рядом указана дата концерта, число хористов и название церкви.

Мотет Дюрюфле исполнялся в Нотр-Дам-де-Шан в 1997 году. «Ave Verum» Пуленко в церкви Святой Терезы в 2000-м. Адажио Барбера в Нотр-Дам-дю-Розер в 1995-м… Список оказался длинным. Кроме того, Гетц записал несколько дисков. «Мизерере» в 1989-м, «Детство Христа» в 1992 году…

Вот дерьмо. Ему были знакомы эти произведения, и при одной мысли о них его уже выворачивало. Он сосредоточился на именах и датах, чтобы отвлечься от звучавшей в голове навязчивой музыки. В течение почти двадцати лет Гетц дирижировал восемью разными хорами, по шесть-семь лет каждым.

Волокин переписал в блокнот названия приходов, из которых четыре были ему уже известны, и обзвонил одного за другим всех священников.

Семь из восьми взяли трубку. Заспанные священники или ризничие, не понимавшие, что происходит. Волокин предупреждал их: пусть приготовят свои архивы, потому что он сейчас подъедет, и ему совсем не до шуток. Он занят расследованием тройного убийства.

Он ехал через Париж в машине Касдана. Врывался в ризницу. Просматривал архивы хора. Как правило, реестры были в порядке, и он без труда находил списки детей, певших под управлением Гетца, и координаты их родителей.

И звонил им. Посреди ночи. Совершенно незаконно. Он не имел права вести это расследование и тем более досаждать людям посреди ночи, к тому же в канун воскресенья 24 декабря. Но все зависело от его силы убеждения в момент контакта.

Выглядело это примерно так:

— Капитан полиции Седрик Волокин, отдел по защите прав несовершеннолетних.

— Что?

— Полиция, месье. Просыпайтесь.

— Это розыгрыш?

Гнусавый, заспанный голос. Воло шел напролом:

— Хотите узнать мой регистрационный номер?

— Но ведь сейчас ночь!

— Ваш сын действительно пел в хоре в Нотр-Дам-дю-Розер в девяносто пятом году?

— Ну… да. В общем, кажется… Я… А в чем дело?

— Он по-прежнему живет с вами?

— Э-э-э, нет. Не понимаю…

— Можете дать мне его новые координаты?

— Да что происходит?

— Не беспокойтесь. Просто небольшая проблема с тогдашним регентом.