Рейтинг темного божества

— Кого?

— Сай Бабы. К нему едут со всего мира.

— Зачем?

— За… Ну, одни за исцелением от болезни. Другие за просветлением. Третьи за исполнением мечты. Считается, что если очень сильно захотеть и попросить Сай Бабу — лично, мысленно или отправив ему письмо с описанием своей мечты, своего самого заветного желания, он это желание непременно исполнит.

Колосов вскинул голову.

— Он вообще кто? — спросил он.

— Он гуру.

— Ерунда. Такого не бывает.

— Знаешь, я пошел в ашрам. Нас целая группа была с переводчиком. Сидели мы три часа, ждали выхода гуру. — Мещерский рассказывал сказку, чтобы отвлечь друга — день рождения все же день знаковый, создан для радости, не для печали. Ну и пусть, что Катя не пришла и что аквариума нет под рукой, как в песне. — Сидели мы, сидели, потом он вышел, и я его увидел только издали. Он…

— И чего ты у него попросил?

— Ничего. Я растерялся сначала. Потом обрадовался, сам не зная чему, — вот живу, вижу мир, езжу по Индии, вот нос у меня облупился от загара… Я мысленно с ним поздоровался и… Я не знаю, как тебе это описать, — странное ощущение вот здесь. — Мещерский приложил руку к груди. — Мы ведь в какой-то степени с тобой братья по несчастью… Да-да, чего смотришь? Братья, друзья. Я даже ведь познакомился с ней гораздо раньше тебя… Так вот, я бы посоветовал тебе послать Сай Бабе письмо или самому туда со мной поехать. А вдруг и…

— Чушь ты мне какую-то впариваешь по доброте душевной. Эх, Серега, славный ты человек, люблю я тебя за это, но… Чушь ведь все это, такая детская чушь.

— Разве ты не хочешь, чтобы твоя мечта исполнилась? — спросил Мещерский.

— Очень хочу.

— И разве ты не желаешь чуда?

— Желаю, но…

— Так вот же — говорят, это и есть самый верный путь к исполнению мечты.

— Кто говорит-то?

— Люди, тысячи людей из разных стран. Неужели все они дураки или обманщики?

— Написать письмо какому-то индийскому гуру? — Колосов хмыкнул. — А может, мне лучше самому постараться исполнить свое желание?

— Это как же? — спросил Мещерский.

Колосов демонстративно распахнул куртку — указал глазами на кобуру с табельным пистолетом, с которым не расставался:

— А так вот.

— Дуэль? — Мещерский поднял брови домиком. — Болван ты, Никита. Ну что это даст? Скандал, следствие. Да Вадька стреляет как бог — он где работал-то до того, как в личники подался, знаешь? В ФСБ. И потом, даже если ваши ревнивые мозги что-то там подобное и сварят и пуля у виска прожужжит, это все равно ничего не изменит и не решит.

— А что решит? Вояж в этот, как его там… в ашрам?

— Может, и это тоже ничего не решит, но… Мне как-то комфортнее жить на свете становится, когда подумаю, что вот, мол, есть такое место на свете, где исполняются мечты.

— Советуешь ехать в Индию? — усмехнулся Колосов. — Посоветуй что полегче. Откуда у нищего опера бабки на полет за три моря?

— А ты пожелай, чтобы Сай Баба прислал за тобой самолет.

— Ага, держи карман… А сколько желаний он исполняет — что об этом говорят люди? — после небольшой паузы спросил Колосов. — И потом, что делать, если чьи-нибудь желания на сто процентов совпадают, — ну, например, друг Серега, как в нашем с тобой конкретном случае?

Мещерский тогда не нашелся что ответить. А действительно, что делать? И как выходит из положения гуру из Путтапарти?

Сейчас, ворочаясь на диване, глядя на то, как постепенно сумерки за окном густеют, темнеют и вечер превращается в ночь, он просто мечтал о том, что все же здорово было бы собраться всем вместе и, невзирая на ревность, любовь, уязвленное самолюбие, гордость и душевные раны, большой дружной компанией сесть на рейс Москва — Дели и отправиться туда, в страну чудес. И там, в этой чудесной стране…

К реальности Мещерского вернул телефонный звонок. Звонила Катя — она задыхалась. Мещерский даже испугался — неужели что-то с Вадькой там, в этой Перми? Но проблема была не в убывшем в очередную командировку друге Кравченко. Катя выпалила:

— Сережечка, приезжай, у нас такая беда! Я у Анфисы. Помнишь Анфису? Она мне час назад позвонила в панике. Она вся в крови, ранена в руку. Тут у нас «Скорая».

— Да что стряслось-то? — Мещерский вспомнил Анфису — занятная такая толстушка, фоторепортер по профессии. И тоже Катина подруга.

— Ты не поверишь. Да и я сначала не поверила, но теперь верю. — Голос Кати срывался от волнения. — Анфиса говорит — на нее напали. Якобы кто-то хотел ее убить. Сережечка, милый, у меня голова кругом, скорее приезжай!