Высокая вода

Она вытащила ключ, выбрала другой и повернула его в верхнем замке, потом опять вставила первый в нижнюю скважину и отперла.

– Странно, – сказала она, оборачиваясь к нему. – Заперто на два замка.

Ему казалось довольно разумным, что Бретт надежно заперлась.

– Бретт! – окликнула Флавия, распахивая дверь. Их встретили звуки музыки, но Бретт не отозвалась.

– Это я! – крикнула Флавия. – Со мной Гвидо. Никто не ответил.

Флавия, с которой на пол капала вода, босиком пошла в гостиную, потом в глубину квартиры, чтобы посмотреть в обеих спальнях. Когда она вернулась, лицо ее было бледным. За ее спиной воспаряли к небесам скрипки, гремели трубы и воцарялась вселенская гармония.

– Ее тут нет, Гвидо. Она куда-то делась.

Глава 21

После того как Флавия сердито выскочила из квартиры после обеда, Бретт села и уставилась на страницы заметок, устилавшие ее стол. Она взирала на схемы и таблицы с температурами горения дерева разных пород, размерами печей, раскопанных в Западном Китае, изотопами, найденными в глазури керамических погребальных сосудов из той же области, и экологическими реконструкциями флоры двухтысячелетней давности. Если она соотносила эти данные в одной последовательности, то получала один способ обжига керамики, но если она располагала их иначе, то ее тезис оказывался несостоятельным, полной ерундой, и ей следовало сидеть в Китае, где ей и место.

Последнее слово заставило ее задуматься над тем, найдется ли ей там место в будущем, если Флавия и Брунетти как-нибудь все уладят – лучшего слова она не подобрала – так, чтобы она могла продолжать работу. Она с отвращением отодвинула бумаги. Нет смысла заканчивать статью, если ее автор скоро будет дискредитирован как участник крупной махинации с предметами искусства.

Она вышла из-за стола и подошла к рядам аккуратно расставленных компакт-дисков, ища музыку, подходящую к ее нынешнему настроению. Никакого вокала. Никаких жирных придурков, поющих о любви и утратах. Любовь и утраты. И только не клавесин: его резкий звук будет дергать ее нервы. Ну ладно, тогда симфония «Юпитер»: если что и способно доказать ей, что рассудок, радость и любовь остались в мире, так это она. Бретт поверила в разум и радость и уже начинала снова верить в любовь, когда зазвонил телефон. Она ответила только потому, что думала, что это может быть Флавия, которая ушла больше часа назад.

– Pronto, – сказала она, сообразив, что впервые говорит по телефону больше чем за неделю.

– Professoressa Линч? – поинтересовался мужской голос.

– Да.

– Мои друзья нанесли вам визит на прошлой неделе, – сказал человек хорошо поставленным спокойным голосом с почти неразличимым сицилианским акцентом, слегка растягивая звуки. Когда Бретт ничего не ответила, он добавил: – Я уверен, что вы помните.

Она так и молчала, ее рука сжимала телефонную трубку, а глаза закрылись при воспоминании об этом визите.

– Professoressa, я думаю, вас заинтересует, что ваша подруга, – и его голос иронично понизился на этом слове, – ваша подруга синьора Петрелли беседует с теми же моими друзьями. Да, мы вот тут с вами разговариваем, вы и я, а мои друзья разговаривают с ней.

– Что вам нужно? – спросила Бретт.

– Ах, я и забыл, как прямолинейны американцы. Что ж, я бы хотел поговорить с вами, Professoressa.

После долгого молчания Бретт спросила его:

– О чем?

– О, конечно, о китайском искусстве, особенно о некоторых керамических изделиях времен династии Хань, которые, я думаю, вы бы захотели посмотреть. Но перед этим нам надо обсудить синьору Петрелли.

– Я не хочу с вами разговаривать.

– Я боялся этого, Dottoressa. Вот поэтому я позволил себе попросить синьору Петрелли присоединиться ко мне.

Бретт сказала единственное, что смогла придумать:

– Она тут со мной.

Человек рассмеялся.

– Пожалуйста, Dottoressa, я знаю, как вы умны, так не глупите со мной. Если бы она была с вами, вы бы повесили трубку и сейчас вызывали бы полицию, а не разговаривали со мной. – Он дал ей время подумать и спросил: – Не прав ли я?

– Откуда я знаю, что она у вас?

– Ниоткуда, Dottoressa. Это, видите ли, часть игры. Но вы знаете, что она не с вами, и знаете, что она ушла в четырнадцать минут третьего, вышла из квартиры и направилась к Риальто. Для прогулки день очень неприятный. Очень сильный дождь. Она бы уже вернулась. На самом деле, я дерзну предположить, она уже давно должна была вернуться, не так ли? – Когда Бретт не ответила ему, он повторил более суровым голосом: – Не так ли?