29 отравленных принцев

— Ну, Анфиса, ну ты только скажи: ты поедешь или мне Лолке звонить?

— Отвяжись. Не поеду я никуда, я тут обедаю. — Анфиса разозлилась. — Нет, подожди… Повара там сменили? Ладно, уговорил. Посиди вон там, кофе выпей, подожди.

— Исчезаю, но не прощаюсь. — Мохов ринулся во второй зал, обдав Катю смешанным запахом отличных мужских духов, кожи и едкого мужского пота.

— У него диабет, ему сладкого совсем нельзя, — вздохнула Анфиса. — Попробуй поработать кулинарным критиком с диабетом. Ладно, спутал он меня. Помнишь, как у дедули Достоевского? Исповедь горячего сердца. Так вот, Катюша, хочу тебе сказать одно. Чтобы очень ты обо мне не воображала и не фантазировала: я Макса не убивала, но в душе я громко аплодирую тому, кто это сделал.

— Врешь ты все, — сказала Катя, — врешь, что аплодируешь.

— Ну, может быть, и так. Но это уже мое личное дело и никого не касается. — Анфиса промокнула губы салфеткой. — А где же наш шербет с клубникой?

Появилась Воробьева — снова с сервировочным столиком. Она катила его медленно, словно с трудом, хотя столик сейчас не был особенно нагружен — на нем стояли стеклянные креманки с мороженым, высокий медный мавританский кофейник, чашки, блюдо с финиками, инжиром и изюмом. Внезапно Воробьева пошатнулась, споткнулась и, чтобы не потерять равновесие, ухватилась за никелированную ручку столика, неловко толкнув его. Столик со звоном и грохотом покатился вперед, а официантка как-то нелепо взмахнула руками, судорожно выпрямилась и…

Ноги ее заплелись, и со всего размаха она рухнула грудью прямо на этот хрупкий стол — все креманки и чашки полетели на пол. Воробьева издала хриплый крик боли — кофейник с горячим кофе тоже опрокинулся, ошпарив. коричневой дымящейся жижей ее ноги.

Катя, не понимая, что происходит, вскочила. Анфиса, бледная и испуганная, продолжала сидеть. Другие посетители поднимались из-за столиков. Кто-то крикнул: «Человеку плохо, вызывайте „Скорую“!» Катя смотрела на бьющуюся в судорогах на полу официантку. Ее голые ноги лягали опрокинутый столик, голова неистово дергалась. Светлые густые волосы были перепачканы мороженым и кофейной гущей. Воробьева хрипела, пальцы ее царапали блузку на груди, словно она пыталась расстегнуть пуговицы, как если бы ей не хватало воздуха. Кто-то испуганно крикнул: «Да у нее эпилептический припадок!» Воробьева снова хрипло закричала, и крик вдруг оборвался…

— Что здесь происходит? Лена, Леночка, что с тобой? Какой-то мужчина в щегольской поварской униформе и белом колпаке, в фартуке с монограммой ресторана вдруг появился в зале и бросился к лежащей на полу официантке.

— Надо врача! — крикнул он. — Эй, кто-нибудь… Ради бога, вызывайте скорее врача! У нее, наверное, токсикоз, это бывает с беременными.

Катя смотрела на неподвижную официантку. Воробьева больше не шевелилась, не издавала ни звука. Лицо ее было синюшно-бледным. Из угла рта сочилась тоненькая струйка крови.

— Иван Григорьевич, она же… она же мертвая! — Анфиса Берг подошла к телу. — Ой, что же это… Иван Григорьевич, она ведь, кажется, уже не дышит!

Катя схватила сумку, нашарила пудреницу, открыла, протянула мужчине в поварской форме — это был не кто иной, как Иван Григорьевич Поляков — шеф-повар ресторана «Аль-Магриб». Он опустился на колени, прямо в кофейную лужу, поднял голову Воробьевой, потряс ее за плечи. Потом взял протянутое Катей зеркальце пудреницы и приложил к губам официантки.

Зеркало осталось незамутненным. Елена Воробьева была мертва.

Глава 13

ПОВТОРНОЕ ПРИМЕНЕНИЕ

Бывают в жизни моменты, которые хочется поскорее забыть. Да вот что-то никак не получается.

Колосову Катя позвонила сразу. Но в «Аль-Магриб» он попал только через сорок минут. — пробивался на машине через пробки. «Скорая помощь» и «газик» местного отделения милиции прибыли гораздо раньше. В ресторане царила паника. Кто-то кричал, чтобы врачи скорее везли официантку в больницу, потому что это клиническая смерть от сердечного приступа и ее еще можно откачать, кто-то требовал счет, а кто-то пытался улизнуть по-тихому в общей неразберихе, Не расплатившись. В результате швейцар закрыл входную дверь, и, когда прибыли милиционеры, им пришлось долго стучать.

Как только они вошли в зал, Катя тут же подошла к старшему патрульного наряда, представилась, предъявила удостоверение. Сообщила, что хоть на первый взгляд все это и похоже на скоропостижную смерть от приступа, на самом деле все гораздо сложнее и серьезнее: областной уголовный розыск занимается раскрытием убийства, связанного с этим рестораном, и потерпевшая Воробьева проходит по этому убийству в качестве одного из свидетелей. Катя с жаром убеждала милиционеров не пороть горячку, а разобраться по существу и, самое главное, подождать с отправкой тела в морг до приезда на место начальника областного отдела убийств Колосова и оперативной группы.