29 отравленных принцев

— Петр, а вы сами-то сегодня зачем приехали? — спросил Никита. — Пообедать или по делу?

— Я искал одну свою знакомую, — Мохов неожиданно покраснел.

— Вынужден попросить назвать ее имя.

— А я его и не скрываю — это Анфиса Берг: Она как раз тут обедала с какой-то подругой. Я хотел видеть Анфису, мне необходима была ее помощь.

— В чем?

— Только это строго между нами, я на вас полагаюсь, — Мохов покраснел еще гуще, — видите ли, у меня с детства диабет. Дрянная штука, а при моей работе вообще невозможная. Сегодня в «Маске» была презентация сезонных десертов, я должен был дать об этом информацию — проверенную и достоверную — о качестве и вкусе предоставленных блюд. А для этого я должен был все их попробовать.

— Ну, и в чем же дело?

— Так мне же нельзя ничего этого! Какие там десерты, торты, мне ни грамма сахара нельзя. А информация нужна точная. Они нам рекламу свою толкают. Вот я в таких случаях и приглашаю Анфису. Она любит поесть. Ей все равно, что — лишь бы побольше, а вкусу ее я доверяю.

— Хорошо, когда есть такие верные друзья, выручат, — усмехнулся Никита. — А на винные дегустации приглашают?

— На конкурсы сомелье? Бывает. Только там я обхожусь без помощников, сам, — Мохов тоже усмехнулся в ответ.

— А Воробьеву вы на такие праздники не приглашали?

— Нет, никогда.

— Ну конечно, ей далековато было добираться из области до таких тусовок.

— Из области? Нет, она в Москве жила, квартиру снимала. Сюда ведь не наездишься из Пироговского каждый день на электричке, — ответил Мохов.

— А вы не знаете ее московского адреса? — быстро спросил Никита.

— Адреса не знаю, но она давала мне свой телефон и сотовый, и кажется… — Мохов взял болтающийся на шнурке мобильный, пощелкал кнопкой справочника. — Это не то… не то… вот ее номер: 139-014-90.

Никита благодарно кивнул, записывая телефон в блокнот.

Глава 15

ЗАПАСЫ В ХОЛОДИЛЬНИКЕ

В управление Колосов вернулся под вечер, когда Катя совсем уж было собралась домой.

— Ты куда? — это было первое, что он спросил с порога.

— Ухожу от вас далеко-далеко, — ответила Катя, выкладывая из сумки постылый зонтик, который она для чего-то взяла из дома, возможно, в качестве фетиша для вызова дождя; — хватит с меня на сегодня трагедий и ужасов.

— А я хотел предложить, тебе проехать со мной по одному адресу. И по дороге ты бы мне рассказала, как очутилась в этом ресторане. Я что-то не врубился.

— По какому адресу? — спросила Катя.

Никита живо пояснил: только что по месту жительства Воробьевой из Лобни звонили его сотрудники — по показаниям родных, Воробьева дома не жила, действительно снимала квартиру в Москве, последний раз приезжала домой две недели назад, в свой выходной.

— А Мохов мне сейчас дал ее московский телефон, — сказал Никита, — не знаю уж, с чего он так разоткровенничался, но факт. Мы по ЦАБу сразу прокрутили номер — телефон квартиры. Адрес — Университетский проспект, 27, корпус 2, квартира 116. У меня есть санкция на обыск. Поедем вместе, Катя, а? Поможешь мне там, посмотришь свежим глазом.

— Я? — Катя ушам своим не верила. Гениальный сыщик звал помочь ему — на чем бы это записать, на каких скрижалях? — А что, Мохова ты сам, значит, допрашивал? Он же вроде отпущен был, они вместе с Анфисой ушли.

— А потом он вернулся, один, без твоей приятельницы. Представляешь, сидел и ждал, пока я к нему сам не подошел.

— Что же он хотел?

— Показания мне дать. Так занятно… Такой образцово-показательный свидетель.

— Он же куда-то собирался, на какую-то презентацию, — Катя покачала головой. — Надо же. Значит, все по боку. То, что случилось в «Аль-Магрибе», для него важнее.

— Ну, не каждый же день на твоих глазах знакомых отправляют на тот свет. И что ты, Катя, удивляешься? Он такой же, как ты. Одно слово — репортер.

— Он кулинарный критик.

— Да знаю я, — хмыкнул Колосов, — все равно газетчик.

В машине Катя вкратце рассказала то, что видела собственными глазами в ресторане.

— Значит, эта твоя подружка сама тебя туда позвала? — сказал Никита. — А зачем? Только пообедать? О чем вы там говорили-то?

— Естественно, о нашем деле, — ответила Катя, — но это был чисто личный, очень женский разговор, Никита.

— То есть как это личный, женский? — Колосов раздраженно посигналил — они снова вклинились в пробку. Было половина восьмого вечера — час пик.

— Мне не хотелось бы, чтобы ты вызывал Анфису, — сказала Катя. — По крайней мере, сейчас. Она сильно переживает. Студнев обошелся с ней просто по-скотски. Но она все равно… Она переживает.